Ему 26 лет. Ещё совсем недавно он был обычным парнем: работал, встречался с девушкой, заложил фундамент под строительство собственного дома. О будущем думал. О детях мечтал.
Только мечты так и останутся мечтами. Не будет у Паши Кайзера своего дома, детей не будет... у него не будет ничего, кроме больничной койки и кафельных стен палаты.
Без вариантов
Вот уже десятый месяц Паша Кайзер находится в коме. Никто не знает, что чувствует и о чём думает человек в таком состоянии, но Павел, судя по всему, уже не способен думать. На столе две фотографии. На одной - Паша Кайзер, ещё полный сил, смотрит в будущее и улыбается миру красивой улыбкой. На другой - Паша Кайзер, скрючившись в неестественной позе, лежит на противопролежневом матрасе. Вместо улыбки - оскал, вместо чистого взгляда - два озерка боли, застывшие десять месяцев назад.
А ведь ничего не предвещало беды. Парень поступил в ЦРБ Марьяновского района с приступом аппендицита. Ситуация неотложная. Хирург приняла решение оперировать пациента. Анестезиолог сделал наркоз. Всё чётко. В нужных дозах. По всем правилам. После операции Павел пришёл в себя, и его не стали отправлять в реанимацию. Положили в обычную палату хирургического отделения.
- Всё вроде нормально было, я иногда на парня поглядывал, ничего необычного не заметил, ну разве что поначалу кожа у него была розовая, потом пожелтела, - рассказывает свидетель тех роковых событий Иван Зинченко. - Где-то через полчаса в палату зашёл анестезиолог, стал теребить парня, заглядывать в зрачки. Мы поняли - что-то не так. Потом доктор стянул Пашу на пол и начал делать ему искусственное дыхание, массаж сердца, крикнул, чтоб мы позвали медсестру и велел покинуть палату. Прибежали две медсестры. Парня погрузили на каталку, отвезли в реанимацию. Что было дальше, не знаю.
А дальше реанимационные мероприятия заставили сердце Паши биться спустя 10 минут... Для гибели мозга достаточно пяти-шести. В себя парень не пришёл. Врачи констатировали состояние комы. Пациента в срочном порядке перевели в областную клиническую больницу. Потом снова в Марьяновку. Теперь в его медицинской карте две страницы диагнозов, большинство из которых не оставляют шансов на жизнь.
Он последний
Но есть на свете два сердца, которые верят в чудо. Сердца отца и матери. И пусть они расстались много лет назад, но любви к сыну это не уменьшило. Почти год родители пытаются вытащить своего Павлика с того света. И уже почти год длятся поиски правды. Доктор, который оставил пациента без динамического наблюдения в постоперационном периоде, перекладывает ответственность на постовую медсестру, которая по идее должна была проверить состояние больного в первые минуты после операции. Медсестра своей вины не видит, поскольку она физически не могла одновременно выполнять предписания врача, транспортировать больных и следить за всеми пациентами отделения, их на тот момент было 30 человек. Хотя прооперированным за последние часы был только один - Павел Кайзер.
- Через несколько минут после того, как пациент был доставлен в палату, я принесла ему грелку со льдом, - говорит медсестра хирургического отделения ЦРБ Марьяновского района Ольга Лысова, - всё было хорошо.
Было хорошо, а теперь не будет. Теперь мама и папа Паши изо всех сил стараются продлить дни своего сына. И за живой водой ездили, и за мёртвой, и священников и колдунов возили, и профессоров приглашали. Мама Паши Светлана оставила работу и сутки напролёт проводит в больнице, кормит свою кровиночку через зонд, перестилает постель, разговаривает с парнем. Отец вкалывает за троих, разрывается между Омском, Марьяновкой и Азово, где живёт последние несколько лет.
- Спасибо тем людям, которые не оставили нас в нашей беде, - говорит Сергей Кайзер. - Девушке сына Татьяне, которая проводила с ним дни и ночи, разговаривала, стралась согреть своей любовью. Сотрудникам предприятия, на котором работал Паша, - они помогли нам с лекарствами, противопролежневыми препаратами. Персоналу областной клинической больницы, которые обеспечивали прекрасный уход... Нам трудно, но мы пока держимся, правда, это не просто и в моральном, и в материальном плане. Мы сами приобретали специальный матрас, чтоб у сына не было пролежней, тонны одноразовых простыней, километры лейкопластыря, вагоны специального протеинового питания, которое не даёт Пашиным мышцам полностью атрофироваться. Иногда руки опускаются, но я смотрю на своего сына и понимаю: он - последний в нашей родне парень. На нём заканчивается фамилия Кайзер в моей семье. Я должен вытащить его, чего бы мне это ни стоило. Если я не буду в это верить - мне незачем жить.
Пусть сам идёт
Но на одной вере далеко не уедешь. А в иске о возмещении морального вреда Марьяновский районный суд семье Кайзер отказал. И самое парадоксальное заключается, пожалуй, в словах, сказанных помощником прокурора Марьяновского района Киселёвым в завершение рассмотрения дела. Дословно: "Считаю, что требования в части взыскания морального вреда не подлежат удовлетворению по следующим обоснованиям: несмотря на то, что П. С. Кайзер находится в тяжёлом состоянии, он является дееспособным лицом, что даёт ему право обратиться в суд. Доверенность на представление его интересов в суде П. С. Кайзер никому не давал".
Такая вот у нашего закона "буква". Получается, что надо было привезти Пашу в суд, чтоб доказать его недееспособность?! Люди, вы что?! Человек находится в коме, и давайте смотреть правде в глаза - вряд ли из неё выйдет.
Неужели его семья мало страдала? Родители и так практически потеряли самое дорогое в своей жизни, но им нужны силы и средства, чтобы их сыночек ещё хоть немного побыл среди нас, ведь говорят, что люди, находящиеся в коме, чувствуют любовь родных, а любовь может творить чудеса.
P.S.: Заведующий ЦРБ Марьяновского района от комментариев отказался. Совсем скоро дело Павла Кайзера будет рассматриваться в областном суде.
Комментарий специалиста
Леонид Ситко, профессор ОмГМА, доктор медицинских наук:
- На основании изучения истории болезни Павла Кайзера мною была проведена экспертиза. В больницу он поступил в неотложном состоянии. Операция была показана. Использованная дозировка и препараты были общепринятыми. Острое кислородное голодание, которое возникло в постоперационном периоде, могло быть вызвано различными причинами, в том числе и морфологическими изменениями в головном мозге, установить которые не представляется возможным. Вполне вероятно, что если бы рядом с пациентом в критический момент находилась медсестра, печальных последствий удалось бы избежать. Шансов на восстановление таких пациентов практически не бывает.
Ирина Волгина, адвокат:
- Конституция РФ ставит право на жизнь, здоровье, честь и достоинство в ранг естественных и неотчуждаемых прав личности, что предполагает, в частности, эффективную охрану и защиту этих прав. Обычно моральный вред взыскивается самим пострадавшим, либо его родственниками после его смерти (утраты). Однако в данном случае мы можем говорить о том, что семья Кайзер уже понесла утрату. И закону это не противоречит. Нужно только грамотно выстроить позицию истцов в суде.
Как поменять шубу на здоровье...