О ТОМ, что в 1937 году она уехала из родной Ярославской области, Александра Ивановна Надеждина никогда не жалела. То, что случилось, называет судьбой. То, что выжила - чудом. И 70 лет спустя она помнит чувство голода, от которого так страшно было умереть. Тогда казалось, что уж лучше попасть под бомбу, нежели медленно угасать в своём доме и сходить с ума. Но чаще всего она вспоминает один-единственный момент - как августовским днём провожала мужа на фронт. Самое важное, что дал ей Ленинград, - это любовь.
Когда-нибудь у нас будет дом
…В СКРОМНОМ синем платочке она бежала за Толей от сборного пункта до самого Финляндского вокзала. С неба шёл дождь, хрупкая 22-летняя девушка еле успевала за эшелоном солдат, которых в тот день отправляли на фронт, в Ленинградскую область. С Толей Александра была знакома четыре года, учились на одном факультете сельхозинститута. Год прожили вместе, расписались, мечтали о том, что когда-нибудь у них будет большой дом, а в нём много-много детей. Что жить они будут долго и счастливо. С фронта Толя писал всего лишь несколько месяцев, а потом вдруг пришёл «треугольник» с чужым почерком. Друг мужа сообщил: Толя с задания не вернулся. Жизнь для Александры потеряла всякий смысл.
Жгли всё, что горело
А БЛОКАДА с каждым днём всё сильней изматывала ленинградцев. В сентябре 1941 года паёк хлеба уменьшался четыре раза. Отец и 15-летняя сестра Александры Тамара работали на военном заводе. По 12 часов в сутки. Голодные, уставшие приходили домой. Сама Александра Ивановна просилась на фронт, но в военкомате ей отказали, предложив работу санитаркой в госпитале. За каждым раненым ухаживала так, как будто это был её муж. Она верила тогда, что муж вернётся. Безликое «пропал без вести» давало ей надежду ещё много десятков лет и после окончания войны.
В то время в Ленинграде наступила зима 1941-го. Первую половину января неработающее население города никаких продуктов по карточкам вообще не получало. То, что выдавали, и хлебом не назовёшь - маленький липкий кусочек в 125 граммов. Самое страшное тогда было потерять хлебные карточки. Без них - верная смерть.
- Морозы той зимой доходили до -30°С, - вспоминает Александра Ивановна, - не было света, воды, топлива. Сначала наша семья возила доски с кладбища и отапливались ими. Когда не могли ходить - жгли всё, что горело. Я тогда часто лежала и думала, что лучше попасть под бомбу, чем умереть от голода. Мы каждый день видели, как люди шли по улицам и падали замертво. Измученные люди везли на санках трупы близких. Никогда не забуду, как надевала бордовое пальто, валенки, платок на голову и шла получать хлебный паёк. В 21 год выглядела 50-летней старухой.
Одно письмо
ВЫЖИВАЛИ в те годы люди благодаря своей фантазии. На 125 граммов долго не проживёшь. Поэтому отец Александры Ивановны мастерил из обрезков железа «буржуйки» и менял их на продукты. Однажды принёс от цыган лошадиную голову. Её не варили, а палили в печи шерсть, отрезали мясо, немного грели на огне и ели сырое. Ещё привозили на саночках землю с Бадаевских продовольственных складов. Её ссыпали в ведро, заливали водой, кипятили, отстаивали и пили вместо чая. Вкус того чая Александре Надеждиной не забыть и сейчас. Как и «блокадный холодец» из олифы и куска столярного клея.
В феврале 1942 года удалось эвакуироваться.
- Мы ехали через Ладожское озеро на грузовой машине, - рассказывает Александра Ивановна, - холод, ветер, так ещё немцы постоянно бомбили Дорогу жизни. Грузовик, который шёл впереди, вместе с людьми ушёл под лёд. В военные годы часто случалось, что возле меня и бомбы взрывались, и много чего ещё… Осталась жива - судьба. Когда мы добрались до Ярославля, отец умер. Мы поехали дальше.
Александра Надеждина в послевоенные годы жила и в Кирове, и в Казани. Работала секретарём в суде, старшим агрономом. А потом написала письмо родителям мужа в Крутинский район Омской области и переехала к ним. Хоть они ни разу до этого и не виделись. Она всю жизнь занималась активной трудовой деятельностью, награждена орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени. Семейная жизнь, правда, не сложилась, и замуж она больше не вышла. В Ленинград ездила в 1960-х годах: смотрела на фонтаны и вспоминала, как здесь всё когда-то было разрушено. Она не сетует на судьбу и Ленинград любит всей душой. Потому что там она встретила свою любовь, которая так и осталась в этом городе. В Ленинградской земле. Любовь, которая на всю жизнь и от которой сейчас осталось единственное письмо...
Тыл, сделавший историю Омска