С первых дней войны в области был введён паспортный режим 1-й категории, ужесточающий учёт населения в связи с прибывающими эвакуированными (прописка в 24 часа, ограничения на проживание в отдельных местах и др.). Появлялись и прятались по районам лица, сбежавшие с фронта. На продукты питания ввели карточную систему...
Насколько непростой была работа милиции по розыску дезертиров, выявлению режимных нарушителей, борьбе с продовольственными преступлениями, рассказывают богатые архивы музея УМВД России по Омской области.
Их всех арестовал
В музейной экспозиции 1941-1945 годов фотографию 40-летнего оперуполномоченного Арсения Быкова дополняет его характеристика, напечатанная 3 ноября 1944 года. На пожелтевшей страничке представлены факты задержаний преступников на территории региона. Так, в 1943 году при выезде в командировку в Маслянский район (тогда Омской, позже Тюменской области) Арсений Григорьевич «вскрыл шайку дезертиров в числе 11 человек и у них изъял 18 лошадей. Последние оказали сопротивление, но, несмотря на это, тов. Быков всех их арестовал, преступники осуждены».
В следующем же году он раскрыл 44 преступления по области. Понятно, в характеристике на одного человека подчёркиваются именно его заслуги, но, по сути, каждый факт задержания - это коллективное дело, так что этот документ отражает и работу всех маслянских оперативников, с которыми взаимодействовал Быков.
На поиск дезертиров по региону были ориентированы разные службы. В приказах начальника УНКВД СССР по Омской области за 1944 год отмечены, например, паспортистка Колосовского района Попова и участковый Маслянского РО М. И. Шевелев. Михаил Иванович в селе Сладково задержал двух дезертиров, один из которых успел совершить квартирную кражу в Ишиме, а второй использовал поддельные документы для устройства шофёром в совхозе. Паспортистка Попова (имя в приказе не указано) при проверке прописки в населённом пункте Коготово выявила 22-летнего дезертира Ниясова. Поповой и Шевелеву объявлены благодарности.
На ликвидацию банд
Дезертиры нередко сплачивались в шайки и совершали многочисленные преступления.
Начальнику оперативного отдела Петру Герасимову, назначенному на эту должность на третий год войны, довелось участвовать в ликвидации банды Фёдорова-Канунникова в 1944 году. Фёдоров в свои 28 лет имел уже пять судимостей, а 19-летний Канунников дезертировал из Красной армии в 1943-м. В составе банды (точное количество подельников неизвестно) они совершали грабежи и убийства на территории Прииртышья. Задержание бандитов сопровождалось перестрелкой. Суд приговорил Фёдорова к высшей мере, остальных - к разным срокам лишения свободы.
«Хлебное» дело
Борьба за хлеб - отдельная страница в деятельности районной милиции. Зерно в условиях ограничений (только по карточкам) манило и притягивало воров, спекулянтов и прочих разных неблагонадёжных граждан.
В декабре 1942 года сотрудница Калачинского уголовного розыска Стриженова возбудила уголовное дело в отношении жителей села Ковалёво Ивановского сельсовета Муца К. П., Пермана А. Ф., Кондровой М. А. и других (всего двенадцать человек) по факту хищения зерна с токов колхоза им. К. Маркса.
Как вышли на подозреваемых, сведений не сохранилось, но можно полагать, что через одного подельника, который из похищенного зерна изготовил самогон и устроил пьянку, - это привлекло внимание милиции. Украденное - ячмень, рожь, пшеницу разделили между собой. Кто-то свою часть спрятал, кто-то пустил на корм скоту (ячмень). Один участник своё реализовал: в деле значится, что «было запродано 4 куля пшеницы и 1 куль ячменя, за которые он получил швейную машинку, брюки, рубашку и 1400 руб. деньгами».
При обысках во дворах подследственных сотрудники калачинской милиции откопали из земляных ям кули с зерном и мукой общим весом 48 центнеров 85 кг. Расследование продолжалось месяц. В январе 1943 года дело ушло в суд. Все участники понесли наказание, как и положено, по законам военного времени.
Не прост паспортный вопрос
В первые годы войны работники паспортной службы особое внимание уделяли выявлению лиц, состоящих на спецучётах, а также прибывших в порядке эвакуации без паспортов. В 1942 году через паспортные столы прошло около 180 тысяч эвакуированных.
В 1945 году, несмотря на витавшее в воздухе предчувствие Победы, паспортная работа оставалась напряжённой. В проверках участвовали не только паспортисты, но и остальной состав РО НКВД. В одном из документов того времени можно прочитать о работе в Шербакульском и Азовском районах. В первом случае указывается, что паспортист Литвиненко «имеет на связи значительное количество доверенных лиц, через которые выявила ряд нарушителей паспортного режима и труддезертиров». А участковый из Азово младший лейтенант милиции Буянов «за квартал проверил 15 населённых пунктов, через доверенных лиц получил 40 сообщений и составил на нарушителей паспортного режима 16 адмпротоколов».
Также отличились сотрудники паспортного стола Калачинского района. Начальник подразделения Валентина Быкова «в результате систематической проверки и проявленной находчивости в короткий промежуток времени выявила 7 нарушителей режима, которые привлечены по ст. 192 ч. II УК» (нарушение правил прописки или проживание в тех же местах лиц без документов). Кроме того, В. В. Быкова (совпадение фамилии с вышеназванным оперативником, скорее всего, случайно) организовала работу по взысканию штрафов: «из общей суммы наложенного штрафа в IV квартале 1944 года взыскано 90,5%». За успешную работу её наградили премией в размере 200 рублей!