«На одного — по 50 глухих». Почему сурдопереводчики сейчас работают на износ

За каждым движением руки, за каждой эмоцией — годы обучения, концентрации и внутреннего участия. Профессия сурдопереводчика — не просто перевод с устной речи на жестовый язык. Это глубокая многоуровневая работа, в которой важно не только знание языков, но и способность мгновенно интерпретировать, адаптировать информацию и эмоционально её окрашивать.

В Омской области всего девять сурдопереводчиков на сотни нуждающихся. О недоступности информации для слабослышащих в повседневной жизни и о том, почему искусственный интеллект не заменит сурдопереводчиков, рассказала председатель регионального отделения Всероссийского общества глухих Елена Рожковская.

Несмотря на то что сама Елена слабослышащая, она свободно говорит и читает по губам. Интервью проходило с участием сурдопереводчика Андрея Рожкова.

Подробности в материале сайта «АиФ в Омске».

«Язык учишь всю жизнь»

Александра Левашова omsk.aif.ru: Елена Константиновна, насколько сложно овладеть русским жестовым языком?

— Нужно иметь высшее образование, пройти специальную подготовку и получить удостоверение. Но формального образования мало. Необходимы желание, практика, общение с людьми и постоянное развитие. Это не просто профессия, а образ жизни. Жестовому языку учишься всю жизнь, потому что это не просто знаки руками. Он включает мимику, эмоции, даже положение бровей и губ. Чтобы по-настоящему стать переводчиком, мало выучить слова — нужно понимать культуру глухих людей, уметь чувствовать нюансы взгляда и движений.

Кроме русского жестового языка существуют английский, французский и другие. Если, например, приезжают глухие актёры из-за границы, мы используем международный язык жестов. Так можно более-менее составить диалог. Но на серьёзных встречах в таких ситуациях необходим помимо сурдопереводчика обычный переводчик.

— Сколько сурдопереводчиков сейчас работает в Омске?

— В Омской области всего девять действующих сурдопереводчиков. Это очень мало. По нормативам, один переводчик должен работать с 10 людьми. У нас же выходит по 50 человек на одного сурдопереводчика. И это при том, что людям нужна помощь не только на приёме у врача или в суде, но и в университетах, при устройстве на работу, в повседневных делах.

Плюс к этому, бывает, с утра работа на левом берегу, потом в центре, затем в Амуре. Времени катастрофически не хватает. А если глухой человек учится в вузе — переводчику приходится с ним быть целый учебный день. Один на всех — это физически невозможно, очень устаёт. Если бы переводчиков было больше, силы бы распределялись. Но у нас такой возможности нет, пока в области только девять переводчиков (восемь работают в городе, один - в области. — Ред.).

— Почему слабослышащие не могут просто переписываться с врачами или чиновниками?

— Могут. Неслышащие люди умеют читать и писать. Но дело в самом специалисте: у врача 15 минут на приём. Если переписываться, нужно минимум 25 — 30. Им некогда разъяснять, объяснять — время ограничено. Проще позвать переводчика. Проблема не в глухих, а в системе.

Например, беременной женщине с нарушением слуха на поздних сроках приходится брать с собой сурдопереводчика каждый раз. А в больницу ходить приходится часто. При этом работать сурдопереводчик может только при наличии государственного контракта. Чтобы сэкономить время, мы начали использовать видео­звонки.

«Слышу телом, говорю победами». Как живёт мировой чемпион с нарушением слуха Подробнее

«Не знают, что творится в городе»

— Насколько Омск доступен для слабослышащих?

— Пока нельзя сказать, что наш город — доступный. Рабочих мест мало, обучение в колледжах и вузах затруднено. Многие глухие уезжают в другие регионы — Москву, Санкт-Петербург, Казань, где ситуация с доступной средой лучше.

А ещё в Омске исчезли субтитры на региональных телеканалах. С началом пандемии их просто перестали показывать. Глухие не знают, что происходит в их городе. Это как жить в темноте. Сейчас я подала заявку на грант, чтобы вернуть субтитры на омских каналах. Если поддержат, будет намного лучше. Но не известно, что в таком случае будет через год-два. Может, их опять уберут.

Чтобы жизнь глухих в городе стала комфортнее, нужно увеличить число сурдопереводчиков, вернуть субтитры в местные СМИ, создавать условия для обучения и работы.

— А как слабослышащие общаются дома со своей семьёй? Как слабослышащие дети понимают родителей?

— Если в семье несколько глухих человек, им, можно сказать, повезло. Они без проблем могут контактировать между собой. Но в семье, где проблемы со слухом только у ребёнка, родители бывают против использования им жестового языка: заставляют говорить. И получается, ребёнок не развивается ни в слышащем мире, ни в жестах. Он, можно сказать, деградирует, словно застревает между двух миров. Есть ситуация обратная: родители слабослышащие, а у ребёнка нормальный слух — он хорошо ориентируется и в словах, и в жестах. Часто такие дети и становятся сурдопереводчиками.

Слабослышащий человек воспринимает обычный текст так же, как и слышащий. Однако всё зависит от конкретного человека и его окружения. Например, если ребёнок без слуха родился в семье слышащих, у него могут быть небольшие задержки в развитии по сравнению со сверстниками. Если же ребёнок родился в семье глухих, он лучше понимает окружающий мир. Возможно, у него будут ошибки в окончаниях слов или построении предложений, но в целом он ясно воспринимает общую картину.

— Говорят, у людей, не слышащих с рождения, обострены другие чувства. Это правда?

— Да, словно шестое чувство открывается. Мы острее чувствуем вибрации, движения: где-то стук — прошла вибрация, это ощущаешь. Зрение шире — до 180 градусов обзор: что-то шевельнулось — сразу замечу.

Особенно обострены тактильные ощущения. А вот запахи ярче не становятся. И ещё мы более эмпатичны: нам важен визуальный контакт, мы улавливаем настроение собеседника, даже если он не произнёс ни слова.

«ИИ нас не поймёт»

— Сейчас активно развиваются технологии — переводчики на базе ИИ, распознающие жесты. Они могут заменить живого сурдопереводчика?

— Никогда. Искусственный интеллект и развитие машинного перевода — это хорошо. Но они не учитывают все нюансы общения глухих людей. Слышащие люди думают, что жест — это просто знак. Но глухим важно видеть лицо переводчика, его эмоции. Мимика, движения бровей и носа дополняют информацию.

Искусственный интеллект не передаст эмоцию, не уточнит, если не понял, не прочитает по глазам. Если сурдопереводчик что-то не понял, он может попросить повторить. Он может объяснить непонятное. Искусственный интеллект этого сделать не в силах. Это хорошее дополнение, но не альтернатива.

— Может ли слышащий человек случайно кого-то оскорбить жестом, не зная языка?

— Такое бывает. Есть и матерные жесты, конечно. Но глухие люди по реакции понимают, специально это сделано или случайно. Кто-то, конечно, воспринимает это как обидное оскорбление, а кто-то понимает, что человек, не владеющий жестами, не нарочно это сделал.

— Есть ли в жестовом языке способ обозначать имена и названия?

— Да, есть жестовые имена. Не обязательно показывать его буквами, словами. Оно закреп­ляется за человеком и часто связано с внешностью или характерной чертой. Например, меня все отличают по причёске — волнообразные движения ладонью над головой. Названия городов тоже: Омск, Москва имеют свои короткие знаки, их не обязательно показывать по буквам, хотя тоже можно.