Евгений Стычкин: «Вне своего сценического образа Охлобыстин спокойный»

Омск, 23 ноября - АиФ-Омск. Его, Евгения Стычкина, давно уже ассоциируют только с комедийными ролями. И хоть в этом амплуа он смотрится гармонично и естественно, сам актёр с этим не согласен.

В Омск Евгений Стычкин приехал, чтобы представить премьеру фильма Ивана Охлобыстина «Соловей-разбойник». О том, как проходили съёмки, о былинах, самураях и мушкетёрах, Евгений рассказал на встрече с поклонниками и журналистами.

«Соловья-разбойника не хотели снимать 10 лет»

omsk.aif.ru: – Евгений, расскажите для начала про фильм «Соловей-разбойник» и почему его никто не хотел снимать?

Евгений Стычкин: – Сценарий фильма написал Иван Охлобыстин лет 10-13 назад и его на самом деле никто не хотел снимать. Уж слишком он ни на что не похож, а мы решили, что ничего, как-нибудь снимем. Снимала та же команда, которая работала годом ранее над фильмом «Самоубийцы». Режиссёр – Егор Баранов, молодой, но теперь уже довольно опытный. Трудно сказать, почему десять лет назад за фильм никто не взялся. Наверное, потому, что эта история рассказана абсолютно современным кинематографическим языком. Так как мы все равно идём по проторенной Западом дороге, то, конечно, можно найти какие-то похожие вещи. Особенно в смысле эстетики. Сам сценарий ни на что не похожа: то, что придумывает Иван, сильно отличается от того, что есть вокруг. Она вне контекста. Что, в общем, нас и привлекло. Картина своеобразная, я надеюсь, что впоследствии она найдёт отклик у зрителей. Но она сложная для восприятия. Не то чтобы нужно обязательно получить  высшее образование, чтобы разобраться, что Иван там понаписал, а мы понаиграли… Просто фильм неоднозначный, он заставляет задуматься, несмотря на то, что эта комедия.

Помните, у Куросавы был прекрасный фильм «Ворота Расемон»? Там одну и ту же историю рассказывают несколько человек. И в зависимости от того, кто её рассказывает, история сильно видоизменяется. Правды не существует, мы видим это глазами одного из героев. В нашей картине есть немного от этого приёма. Так или иначе, но сказку о Соловье-разбойнике и о людях, которые с ним делали одно дело и вместе сражались за одну идею, рассказывают некие люди. Поэтому мы не претендуем на то, что это безусловная правда. Может быть, они соврали что-то…

omsk.aif.ru: – В фильм «Самоубийцы» вся команда  работала бесплатно, а в «Соловье-разбойнике» как с гонорарами?

Е.С.: – Да, в «Самоубийцах» все работали бесплатно, а здесь уже немного денег было. Гораздо больше денег потратили на постпродакшн, потому что когда прокатчики и продюсеры смотрели отснятый материал, они поверили и захотели вложить в него деньги. Потому что считали, что только доведя его до определённого уровня, можно полноценно его продавать. На это и потратили много сил и денег.

omsk.aif.ru: – А Вы на роль в фильме Охлобыстина сразу согласились?

Е.С.: – Взяв сценарий Охлобыстина, который сам по себе является прекрасным драматическим произведением, я сразу отказался. Сказал, что совершенно точно не буду в нём участвовать. Мне показалось, что роль, которая мне предлагается, не очень интересная и слишком шуточная, а герой – плоский. Дальше режиссёр Егор Баранов старался меня убедить, что мне это нужно. И за это я ему очень благодарен, так как получил во время съёмок большое удовольствие. И в свой образ я привнёс некоторые детали. Например, изначально это был еврей-бухгалтер, такой маленький, смешной очень, трусливый, спокойный человек, считающий деньги. Теперь это какой-то сумасшедший полумонстр-маньяк со страннейшей совершенно причёской. Артисты очень просто устроены: им там чего-нибудь дай, здесь что-нибудь пообещай – и они тогда хватаются за роль и бывают страшно счастливы. С Охлобыстиным вообще работалось хорошо. Ваня - человек профессиональный и довольно скромный. Вне своего сценического образа, который он щедро дарит СМИ, он очень спокойный и профессионально выполняет свою работу. Он просто артист на площадке, он один из нас. Несмотря на то, что он автор сценария, Иван никак не вмешивался в съёмочный процесс. Пиар не имеет никакого отношения к реальной жизни.

«Хотите измениться в лучшую сторону? Рожайте!»

omsk.aif.ru: – Соловей-разбойник из фильма похож на того, которого мы знаем по былинам? Есть какая-то параллель?

Е.С.: – Конечно! Соловей-разбойник в русских народных сказках – некое лесное чудище, которое свистом своим убивает проезжих путников. А у нас Ваня Охлобыстин… Просто, когда он начинал писать сценарий, он был инспирирован русскими народными сказками, ему хотелось написать сценарий про русского былинного героя, но при этом боялся, что получится лубочное произведение. Поэтому он взял Соловья-разбойника и  немножечко его «перевернул».

omsk.aif.ru: – В фильме происходит много перестрелок. А вы сами как относитесь к оружию и охоте?

Е.С.: – К охоте, в том случае, если она не трофейная, а для еды, отношусь с большим уважением. В том случае, если огромное количество состоятельных господ с егерями, загонщиками и хорошим оружием едут и десятками убивают несчастных животных, у которых нет никаких шансов против этих людей, категорически отрицательно. Сам никогда не охотился, и жажды поохотиться не испытываю. Мне не кажется, что в современном мире степень твоей мужественности может измеряться умением обращаться с оружием. Другое дело, если человек живет рядом с лесом, где позволяет себе охотиться и приносит домой какую-то еду, так это только уважение вызывает. При этом я стараюсь владеть разными видами оружия: я стреляю, занимаюсь с самурайским мечом… Но скорее для работы, нежели для удовольствия. Фехтую с института, преподавал даже в институте сценическое фехтование. Теперь тренирую собственных детей. Но это для того, чтобы поиграть в мушкетёров. Чтобы сформировалась правильная система ценностей. И тогда от формального, внешнего можно прийти к внутреннему. Да, в новом фильме много крови, много батальных сцен… Это чёрная комедия, и мне не кажется, что это должно кого-то пугать или отталкивать. Скажем так: если мои дети читают «Тараса Бульбу», то их не должно шокировать то, что они увидят на экране в нашей картине. Если же они совсем не подготовлены, и их по совершенно идиотской тенденции пытаются от всего оградить: не показывают «Ну, погоди» и «Шерлока Холмса», потому что, считается, что если они увидят сигарету, то сразу закурят, то, наверное, наше кино произведет на них страшное разрушительное впечатление.

omsk.aif.ru: – Кроме образов мушкетёров и офицеров, чем ещё руководствуетесь в воспитании детей?

Е.С.: – Я думаю, что единственный способ их чему-нибудь научить и объяснить, что такое хорошо, а что такое плохо – это плохого не делать, а хорошее делать. Поэтому всем, кто хочет немедленно измениться в лучшую сторону, нужно немедленно нарожать  детей.

Мне кажется, что главное – попытаться за то время, пока дети формируются, пока ты на это можешь повлиять, дать им правильную систему координат, систему ценностей. И я стараюсь направлять их, не требовать от них, чтобы они учились этому или тому, двигались в сторону гуманитарных предметов, или, наоборот. Очень важно ребёнку, вне зависимости от его способностей, даже если все учителя говорят, что он невероятно талантлив и будет музыкантом или математиком, оставлять право на то, чтобы он мог стать просто средним спокойным членом общества. Всё равно все сегодняшние ценности направлены на то, чтобы мы были только наверху пирамиды. А если ты занимаешься чем-нибудь простым и не вызывающим у окружающих страшного восторга, то твоя жизнь не удалась. Поэтому люди благородных профессий часто бывают несчастными, потому что общество не так построено. Кажется, что обязательно высокое благосостояние можно считать за успех. Важно объяснить ребёнку, что это не так.

omsk.aif.ru: – Если вернуться к фехтованию, то сами вы кто по жизни: самурай, мушкетёр или кто-то ещё? В чём вообще должна проявляться мужественность?

Е.С.: – Я, конечно, не самурай. Вообще Кодекс самурая очень жёсткий и совершенно к нашим представлениям о прекрасном не применим. Да, мне, наверное, хотелось бы думать, что, принимая некоторые важные решения в своей жизни, я руководствуюсь образом некоего мушкетёра. Другое дело, что это не те мушкетёры, которые были на самом деле – они были тоже довольно так себе, а те мушкетёры, к образу которых мы стремились, читая в детстве книжки. Что даёт мужественность? я думаю, что ответственности за свои решения и за своих близких. Умение держать слово. Думаю, что ответственность и какая-то уверенность в собственном мнении, умение сказать «нет» и выбрать между «да» и «нет». Наверное, в этом должен быть мужчина.

omsk.aif.ru: – Вы играли во многих комедийных фильмах и ассоциируетесь с человеком с отличным чувством юмора. Комедии не надоели?

Е.С.: – Я довольно много снимаюсь в комедийных фильмах, но не ассоциирую себя со своими персонажами. Мне не очень интересна та часть меня, которая больше всего востребована. Особенно в кинематографе. Я трачу огромное количество сил, чтобы бороться с этой тенденцией. Чтобы доказывать, что я могу, а главное хочу. На театральной сцене мне в большей степени это удаётся. Потому что проще убедить зрителя, что ты можешь быть отличным от того, каким тебя видят. В кино реже. Путь это довольно трудный и долгий. Весь мировой кинематограф построен на том, что используют твоё амплуа, твои сильные стороны и, наоборот, прячут слабые.

«Кустурица пишет о Достоевским? Дожили…»

omsk.aif.ru: – В Омск недавно приезжал Эмир Кустурица. Он пишет роман о Достоевском, хочет снять картину по своей книге о нём… Вы бы хотели с ним поработать?

Е.С.: – Эмир Кустурица пишет книгу о Достоевском? Дожили. Плохо дело… Что касается работы с западными режиссёрами, то с ними очень интересно. У меня за последнее время было три зарубежных проекта. Процесс киносъёмок произвёл на меня невероятное впечатление! Это заставляет задуматься над тем, в каком состоянии находится наш кинематограф. Грубо говоря, если нужно причёсывать пуделя, то есть отдельный человек, который причёсывает пуделя. А у нас просят парикмахера или ещё кого-нибудь. И так в каждой составляющей съёмочного процесса.

omsk.aif.ru: – Вы следите за тем, что пишут о вас в жёлтой прессе?

Е.С.: – Нет. Потому что если они хвалят, то это не должно вызывать особенного восторга, если ругают – не должно вызывать огорчения. Я знаю только, что моя жена актриса Оля Сутулова последние три года глубоко беременна. Вот это я знаю, и все жду, когда же родится слон или я не знаю что, что-нибудь прекрасное. Вот этот единственный слух, который я знаю и подтверждаю.

omsk.aif.ru: – Омск успели посмотреть?

Е.С.: – Если быть совершенно откровенным, я приехал часа полтора назад. Я видел джентльмена, который меня встретил: он мне понравился, автомобиль у него хороший. Номер в гостинице, 14 минут я там провёл, тоже прекрасный. Я не видел ещё ничего, вот сейчас с вами поговорю и пойду смотреть Омск настолько, насколько мне позволит освещение.

Досье

Евгений Стычкин, актёр. Родился в 1974 году в Москве. Учился во ВГИКе. С 1994 года артист театра клоунады Терезы Дуровой. С 1995 года - актёр Театра Луны. На данный момент сотрудничает с театральной компанией С.Виноградова, Театром им. Моссовета, Театром «Школа современной пьесы», театром имени Евг. Вахтангова. В числе его киноработ фильмы: «День выборов», «Утомлённые солнцем 2», «Самоубийцы», «Любовь-морковь» и другие. Отец троих детей.

Смотрите также:

• Евгений Дятлов: «У нас в стране прибыль получают ещё до того, как кино выходит» →
• Елена Яковлева: «Райдер артиста должен быть в душе» →
• Александр Незлобин привёз в Омск «Жениха» →