Бегом от войны. Как живут в Омске беженцы с Украины?

Елена и Виталий Горнович никогда не могли подумать, что, прожив всю жизнь в родной Украине, им придётся в один момент бросить всё и убежать с детьми в Россию. Что они не смогли вытерпеть и чем их поразила Россия?

И квартиру сняли

– Елена, когда вы бросили всё и убежали из Украины, ждали какой-то помощи от русских?

– Я понимала, что всё оставленное в Украине нажить своим трудом будет уже не реально. Но мы не ожидали такого тёплого приема и помощи от россиян! Почему? Мы ведь все привыкли жить и надеяться только на самих себя. Никто ни от кого не ждёт помощи, это реалии сегодняшнего времени. В Омске к нам постоянно приходят люди и стараются чем-то помочь: приносят продукты, вещи. Я уже позвонила в социальные центры, чтобы помочь теми вещами, которых у нас уже избыток, другим нуждающимся. Например, погорельцам. Кстати, нам омичи даже сняли квартиру! Сейчас там идёт ремонт, скоро переезжаем. У меня телефон разрывается от звонков людей, которые искренне переживают за нас. Я и представить не могла, что Россия примет нас так тепло.

– Начинать жизнь с чистого листа в чужом городе всегда трудно. Вы были директором дома культуры, муж работал в строительной сфере, а сейчас вы – беженцы. Какого это?

– Мы в Омск приехали в апреле, до этого месяц жили в Краснодаре. Понятное дело, что всё очень скудно, бедно, денег нет. Когда мы уезжали из Запорожья, там даже банки не работали. Муж сейчас зарабатывает по 500 рублей в день, что для семьи, в которой трое детей, едва хватает, чтобы день прожить. А дети маленькие, плачут, игрушек хотят. Доходило до того, что мы увидели на помойке пакет с игрушками – машинки какие-то, роботы… Взяли их, помыли, вы не представляете, как дети рады были! Им, конечно, тоже тяжело все эти переезды даются. Особенно для дочки Леры, которая за два месяца поменяли две школы и пытается адаптироваться к российским образовательным программам. И это не только новый коллектив и новые учителя. Дочка, например, в Украине учила немецкий язык, а в омской школе только английский, и экзамен ей нужно будет сдавать по английскому.

О зомбировании

– Елена, волнения на Украине начались ещё в прошлом году. В какой момент вы поняли, что больше не можете жить в этой стране?

– Мой друг живёт в Киеве, и он хорошо знаком с местными депутатами, с людьми из правительства. В декабре он предложил мне съездить на Майдан и посмотреть, что там происходит. Ну а кто бы не захотел? По телевизору тогда Майдан каждый день показывали, интересно было посмотреть на всё своими глазами. Центр Киева весь в колючей проволоке, баррикады вокруг, палатки, костёр в центре площади, повсюду гарь и копоть. Кто-то спит, кто-то митингует. Друг сказал, что с Юго-Востока Украины надо уезжать, так как скоро там начнётся война. Так и получилось. К нам в Запорожье часто стали заезжать банды «Правого сектора». Как они озлоблены на Советскую власть, на Россию, какую ненависть к старикам испытывают – это сложно описать. Но старики остаются, им деваться некуда, уезжают-то в основном те, кто помоложе. После всего увиденного мы с мужем поняли, что оставаться в Украине нельзя. Страшно. У нас ведь маленькие дети.

– Вы приехали с юго-востока Украины. Есть люди, которые приезжают из Луганска, а их родственники остаются дома и стоят на защите родной земли. Их, по версии киевских властей, надо называть сепаратистами. Откуда именно вы? И много ли родственников осталось на родине?

– Все думают, что Юго-Восток – это только Луганск и Донецк, а есть ещё Запорожье, Днепропетровск, Одесса, Николаев, Херсон, Харьков. Мы из Запорожья, а это та земля, которую хотят забрать. Люди там никому не нужны. Но, оказалось, что на Юго-Востоке живут люди, которые не побоялись встать на защиту своих домов. Конечно, это тяжело. У всех семьи, у всех работа. У меня на Украине осталась старшая дочь, у которой своя семья. Знаете, она подверглась влиянию СМИ и верит в правильность действий нового правительства. Ещё остался сын, которого забрали в армию. Он служит в Днепропетровске на военной базе. Иногда звонит, но всего не рассказывает.

– С приходом новой власти постоянно меняется положение дел, то открывают коридоры для беженцев, то закрывают. Вас из страны как вообще выпустили?

– Когда мы пересекали границу, нас очень долго держали и проверяли документы. Мы знали, что уже установлены кордоны, людей не пропускали, полная мобилизация мужского населения. Решили ехать на праздники – накануне 8 Марта. Думали, может, поблажки будут… На границе долго смотрели документы, говорили, что мы убегаем и так далее. Тогда я подошла к ним, поздравила с праздником, вывернула кошелёк и отдала всё, что у нас было. Тогда нас пропустили через границу.

– Украина и Россия всегда были похожими странами. У нас одни корни, одна история. В чём сейчас кардинальные отличия двух народов?

– Вы не представляете, насколько сильны в Украине европейские веяния. Люди на улицах могут носить с собой оружие, дети в школах могут угрожать учителю, и всё это называется свободой. Уже дошло до одобрения гомосексуализма! И родители должны подстраиваться под то, что говорят в школах. Когда мы попали в Россию, подумали, что в Советский Союз вернулись. Тут все по-другому одеваются, по-другому думают… В школах дети форму носят! У нас такого нет. Хотя мы же, по сути, один народ. Практически у любого русского можно найти украинские корни, а у украинца русские. Мы повязаны друг с другом, мы братья. Мы все одинаковые. И вот в это братство влезает европейское мышление, которое всех рассорило и разъединило.

– Информация и мышление в наших странах сильно различаются. Что вас больше всего возмущает в ситуации на Украине?

– Сейчас идет зомбирование людей. Люди, принявшие новую власть, не думают о том, где будут жить, как будут смотреть на мир их дети и что вообще будет со страной в будущем. В Украине по телевизору крутят рекламный ролик со словами «Стыдно быть русским». Это вообще нормально? Мне больно было это видеть. Мой дед погиб в Сибири во время Великой Отечественной войны, Сибирь и Россия всегда были дороги для меня.

– Но ваша Родина всё равно Украина. Вы планируете вернуться домой или теперь ваш дом – Омск, Россия?

– Понимаете, чувство Родины всегда остаётся где-то внутри тебя. Сейчас я волнуюсь только за сына, который служит в украинской армии, за то, что творится в голове моей дочери, которая приняла новое правительство страны. Конечно, хотелось бы, чтобы Юго-Восток отстояли. Хочется, что бы там все было хорошо. Там наши корни. А родина сейчас там, где хорошо, там, где спокойно. Пусть пока в шалаше, но зато это спокойный шалаш.