«Любовь по наследству». Дочь актёра Ульянова о памяти отца и Омске

Закрытие кинофестиваля «Движение» в Омске ознаменовалось тем, что возле театра драмы министр культуры РФ Владимир Мединский, губернатор области Виктор Назаров и сама Елена Ульянова торжественно заложили камень в основание будущего памятника актёру.

О том, почему так непросто сохранять память известных людей, - в интервью «АиФ в Омске».

О сибирских мужиках   

Ольга Емельянова «АиФ в Омске»: Елена Михайловна, когда всё-таки памятник Михаилу Ульянову появится в Омске? Вот уже и камень заложили, но сам монумент пока существует только в проекте…

Елена Ульянова

Елена Ульянова: Памятник появится в Театральном сквере возле драмы в ноябре 2017 года - к 90-летию со дня рождения отца. Место мы со скульптором Андреем Балашовым выбирали сами. Андрей является автором памятника Ульянову в Таре и вообще помогает моему фонду (фонд памяти им. Михаила Ульянова – Ред.) в установке в Москве монументов и мемориальных досок артистам. В театральном сквере памятник Михаилу Александровичу будет масштабным: трёхметровая фигура, а за ней архитектурная конструкция в виде сценических декораций. Кстати, у министра культуры Омской области Виктора Лапухина сейчас появилась идея сделать возле драмы театральную аллею из памятников или бюстов выдающимся культурным деятелям.

- Я помню, как пару лет назад на открытии дома-музея Ульянову в Таре вы говорили, что поставить в России памятник нереально сложно. Через что вам пришлось пройти?

- Как только мы в ноябре 2012 года открыли отцу памятник в Таре, у меня появилась чёткая цель по увековечиванию памяти Михаила Александровича и в Омске. И сколько раз меня за это время… не могу сказать, что обманывали, но тысячу раз обещали и ничего не делали, успокаивали и тут же забывали. А прошлым летом после всех моих долблений в закрытые двери меня позвали на встречу омского землячества в Москве. На такие встречи земляков я обычно не хожу, ну, во-первых, я же всё-таки не омичка. То, что меня приглашают – мне лестно, но чисто по-человечески неловко становится. Но тогда я узнала, что на встрече будет и губернатор Виктор Назаров, подумала, что надо идти и знакомиться с ним лично. На встрече я выступила с речью, что Омску необходим памятник Ульянову, потому что Михаил Александрович – символ культуры города. Губернатор улыбался, кивал головой, после встречи подошёл ко мне, мы познакомились, расцеловались, как давние друзья. С ним был и сенатор от Омской области Андрей Голушко, который сказал мне: «Елена Михайловна, всё будет! Вот на фестивале «Движение» камень заложим, а в следующем году памятник откроем. Я не поверила. Знаете, сколько мне до этого обещаний давали на всех уровнях? И вдруг мне через некоторое время звонят из Омска и говорят, что камень действительно будет заложен. Я понимаю, что сенатор и губернатор не бросили слов на ветер. Не устаю повторять, что сибиряки – особый народ. И неважно, какую должность занимает сибирский мужик, если он что-то обещает, то в результате это будет сделано. Ответственность за свои слова – это дорогого стоит в наше время.

Нет человека - нет проблемы

- Почему вы открыли фонд, который занимается сохранением памяти известных артистов?

- Если человек сделал что-то значимое для государства, то его память нужно увековечить – в пример другим людям. И ладно я – такая активная, но ведь мало у кого из родственников некогда великих актёров хватит сил добиться этого. Понятное дело, что если постараться, то добиться можно многого. Но приходится ведь именно пробивать.

- Вас коробит это слово?

- Да. У нас почему-то не любят благодарить людей при жизни, да и после смерти тоже не сильно вспоминают. В основной массе человек умер – и проблем нет. Все про него забыли. Вот поэтому мой фонд и занимается увековечиванием памяти. Я всех этих людей, советских актёров, которые уже ушли от нас, знала. Для меня тема памяти важна, значима, мне это близко. Вся эта история началась тогда, когда я ходила на могилу отца на Новодевичьем кладбище. Это самый настоящий пантеон русской славы, это музей, причём на высшем государственном уровне. Там экскурсии непрерывно проводят – толпы народа! Так вот, я два года ходила на кладбище к отцу через могилу Жжёнова, между прочим, народного артиста СССР. А там вся могила – холмик землицы и деревянный, попорченный временем крест с небольшой фотографией. Михаил Александрович в своё время общался с ним, особенно в последние годы. Знаете, мне так обидно за Жжёнова стало. Вот есть выражение «за державу обидно», и когда я проходила мимо могилы Жжёнова, чётко поняла, что значат эти слова. Действительно обидно. Я стала узнавать, может, у него родственников нет, чтобы за могилой ухаживать? Оказалось, что родственников полно, но на кладбище, кроме вдовы, никто не ходит. А она старенькая уже. Вот с памятника Жжёнову, который мы потом установили, всё и началось.

Гостиница в музее

- Елена Михайловна, у вас была мечта открыть дом-музей своего отца, сейчас на подходе памятник. А потом что? Получается, что особого смысла так часто приезжать в Омск у вас не будет.  

- Сейчас Омск – мой самый главный проект, пока я не поставлю здесь памятник, не увижу его, не потрогаю, ничем другим заниматься не буду. Очень уж много сил и времени на это уходит. Меня с Омском многое связывает, это всё-таки отцовская родина. Любовь к Таре мне передалась по наследству, я туда на самом деле приезжаю, как будто это мой родной город. Такое же отношение у меня и к Омску. Я выделяю его из тысячи других городов, в которых когда-то была. Понятное дело, что это связано с отцом. Но всё равно для меня этот город обладает определённой аурой места. 

- Вы следите, что происходит в доме-музее в Таре?

- Да. Не всё там просто. В прошлом году Пётр Вибе, директор краеведческого музея, прислал материал из тарской газеты, где рассказывалось, что на территории усадьбы появился некий проект – дополнительное здание, входящее в музейный комплекс. Как бы вам описать… представьте такую стеклянно-бетонную конструкцию в стиле советской архитектуры 60-70-х годов прошлого века. И это возле усадьбы, маленького деревянного домишки! Я была в шоке. Короче, как бы сказал папа, я вздыбилась, взяла Балашова, и мы приехали в Тару, где проходили публичные обсуждение этого проекта. В результате архитекторы всё переделали. Не скажу, что это меня на 100% удовлетворило, но, во всяком случае, получилось интеллигентно и современно. Внутри здания предполагается сделать два выставочных зала, хранилище. Ранее планировали даже на территории нашего двора построить гостиницу (!). Ну есть в Таре продвинутые местные жители, которые захотели сделать гостиницу. Это что же получилось бы? Выходишь в халате на улицу, а там перед тобой экскурсии проводят? Театр абсурда какой-то. Так что за музеем надо следить постоянно. Под комплекс федеральный минкульт ещё выделял грант на облагораживание территории. Теперь улицу, на которой располагается музей, заасфальтировали и даже фонари повесили. Хотя, конечно, кругом разруха. Всё ведь упирается в деньги. Понятно, что в Таре денег нет. И в бюджете региона их тоже нет. Я с проблемой «нет денег» сталкиваюсь все 7,5 лет работы фонда. Все эти годы хожу с протянутой рукой, объясняю, почему, зачем и для чего нужны деньги. Памятники ведь мы устанавливаем на пожертвования, но их для начала нужно иметь. Я давно заметила, что если делать правильное дело – по канонам даже не человеческим, а по канонам свыше, то всё получается. Здесь нет понятия хорошо или плохо. Если ты всё делаешь честно и понимаешь, что это правильно, – обязательно получится, даже если идея кажется тебе нереальной.

Имидж праздника

- Не могу не спросить вас про предстоящий 300-летний юбилей Омска, с которым все носятся, как курица с яйцом. Такие юбилейные даты вообще могут помочь развитию города или это пустая трата времени и денег? Омичам много обещали перед юбилеем: и дороги, и метро, и гидроузел, и аэропорт… И ничего не будет.

- Юбилей города можно сравнить с юбилеем человека. Вот, например, человеку исполняется 50 лет. А городу 300 лет. И там, и там, само празднование, в основном, направлено на имидж. Всенародное празднование юбилея человека не нацелено на приобретение новой квартиры или мебельного гарнитура. Здесь главное - круг друзей, с которыми человек хочет провести время, чтобы его послушали, на него посмотрели. Жизнь города и жизнь человека очень похожи. В день рождения хочется, чтобы тебя оценили другие люди, а юбилей всё-таки повод для того, чтобы показать, какие мы хорошие. Что мы живы, здоровы и многого достигли. Да, проблем тоже масса. Но ведь празднование юбилейных дат ни в Омске, ни в других городах никогда не давало жителям каких-то привилегий. Город – это большой живой организм, которому тоже хочется почёта и уважения.

Юбилей - стихийное бедствие, его надо пережить.

- Как всё-таки стоит относиться жителям к предпраздничной суете, когда видно, как срываются планы?  

- Юбилей – это стихийное бедствие, которое надо просто пережить. Это я знаю точно. Я вспоминаю юбилей Михаила Александровича и всю подготовку к нему – настоящий ад. В процессе самого празднования юбилея кажется, что человека вообще не существует, он лежит где-нибудь пластом и думает – быстрее бы это всё закончилось. На следующий день ты проснулся, перекрестился и стал жить обычной жизнью: решать хозяйственные проблемы, устраивать детей в школу, ремонтировать потёкший кран. Ну не будешь же ты этими проблемами заниматься накануне праздника! Так почему же все думают, что город должен накануне своего дня рождения и выглядеть красиво, и, образно говоря, все потёкшие краны отремонтировать? Ну не бывает такого.

Смотрите также:

• Министр культуры России Владимир Мединский поможет изменить Омск →
• Царской Атлантидой назвал Омск Эдвард Радзинский →
• 92 года назад Омск стал столицей России →