Фильм на народные деньги. Режиссёр «28 панфиловцев» приехал в Омск

О кино, театре, разведчике Филби и краудфандинге гость рассказал в интервью «АиФ в Омске».

Подвиг без сомнения

Наталья Корнеева, «АиФ-Омск»: Ким, раскройте тайну имени, откуда оно у вас такое редкое?

Ким Дружинин: Папа назвал меня в честь разведчика Кима Филби. Он его поклонник, читал про него книжки. Вот и всё.

- Не было желания снять фильм о судьбе шпиона, чтобы папе угодить? И говорят, родители ваши не живут уже в Омске?

- Про фильм не знаю, не думал ещё. Родители давно перебрались в Питер, а в Омске живут бабушки. Папа был военным лётчиком, мама - бухгалтером. Жили в Амурском посёлке.

- Как получилось, что вы увлеклись театром?

- Ещё в школе пришёл в Лицейский театр, там занимался у Валерия Алексеева и Александра Гончарука. Потом узнал, что в ТЮЗе Владимир Ветрогонов набирает курс. Там проучился два года, но понял, что хочу перспективного чего-то. Поехал в Петербург, поступил в театральную академию.

В ТЮЗ Санкт-Петербурга приехал из Израиля Михаил Лурье, и несколько человек с нашего курса попали в его постановку. В этом театре я проработал три года, а потом меня захлестнула режиссура.

- Когда вы почувствовали, что актёром быть маловато?

- Я не могу сказать, что кино было маловато, но оно для меня всегда было волшебной мечтой. Когда я был ещё студентом, параллельно изучил всю вгиковскую программу, прошёл её самостоятельно. Сам снимать начал, монтировать, работал на чём придётся, брал у кого-то камеры.

- То есть делали абсолютно любительское кино?

- Я вам скажу, что фильм «28 панфиловцев» тоже попадает под формат любительского кино. Вообще, с этим проектом вышла интересная история. Ведь проект оценили 35 тыс. человек, когда ещё фильма не было. Мы собирали деньги на него с помощью крауд­фандинга, через Интернет. Фильм состоялся благодаря этим людям. Они проявили инициативу, которую потом поддержало правительство Российской Федерации, а Министерство культуры подставило плечо, откликнувшись на народную инициативу. С самого начала фильм был оценён.

Ролей хватало, но кино было для меня волшебной мечтой.

- Наверное, вам часто задают вопрос: почему именно панфиловцы? Это дань уважения сибирским дивизиям?

- Каждый российский художник должен пройти через эту тему, потому что она - неотъемлемая часть нашей истории. И так получилось, что, когда мы начали писать сценарий с Андреем Шальопой, не оказалось ни одного фильма о Великой Отечественной войне, который бы мы хотели посмотреть. Так что пришлось снимать такое кино, которое сами бы пошли смотреть в кинотеатр с удовольствием. Это во-первых, а во-вторых, оказалось, что ни одного фильма о подвиге панфиловцев не снято, хотя есть о них слова в гимне Москвы. И конечно, это было для нас большой удачей.

- В этом фильме вы не единственный омич. С Азаматом Нигмановым вы знакомы ещё с Омска?

- Мы познакомились ещё в Лицейском театре (Азамат сыграл роль Героя Советского Союза красноармейца Мусабека Сенгирбаева. - Ред.). Я сразу предположил, что никто, кроме него, не сыграет. Он действительно хороший актёр и справился с задачей отлично. У нас в фильме есть несколько национальных персонажей, ведь дивизии формировались частично в Алма-Ате, частично в Киргизии. Кстати, в Казах­стане премьера прошла с большим успехом. Для казахов то, что совершили панфиловцы, - настоящий подвиг. Кто-кто, а уж они не сомневаются, был подвиг панфиловцев или нет.

Операцию? Запросто!

- Фильм «Дорогой мой человек» был первым в вашей фильмографии. И вы там играете хирурга. А для правдоподобия учили вас держать скальпель правильно, например?

- Мне выделили двух хирургов военно-медицинской академии, они мне что-то показывали, рассказывали, посмотрел несколько операций. Смогу перевязать рану. Думаю, что и аппендэктомию вполне могу сделать. Я не в большом восторге от того, как получился сериал, но книжку бы посоветовал прочитать. Причём всю трилогию. Сама история просто замечательная. О таких людях надо рассказывать. Владимир Устименко - это не совсем человек, это некий собирательный образ из тех ценностей, которые надо прививать человеку.

- Как вы относитесь к сериалам?

- Как режиссёр я вынужден снимать сериалы, потому что от одного большого проекта до другого проходит много времени. Я в сериалах ничего плохого не вижу. Во-первых, это возможность быть постоянно в тонусе; во-вторых, на сериалах знакомишься с хорошими людьми, с артистами, кругозор расширяется. Правда, не всегда удаётся из плохого сценария сделать хороший фильм. Большие режиссёры говорят, что из хорошего сценария можно сделать плохое кино, а из плохого сценария хорошее кино сделать нельзя. Сериал - это большой взбрык, всего пять-шесть дней на серию, а если это исторический фильм, тогда времени мало. Я сейчас закончил сериал «Казнить нельзя помиловать». Пока две серии снимал, сценарий следующих писал. Таковы правила игры. Ты с ними либо соглашаешься, либо нет.

- Нет ли желания вернуться в театр? Может, есть уже предложения? И в каком амплуа вас видят режиссёры?

- Да сейчас меня вообще ни в каком амплуа не видят ни режиссёры, ни кастинг директора! (Смеётся.) Все думают, что я занят и завязал с актёрской профессией. Снимаюсь только у себя.

- Получается, не нашлось фильма, который бы вы хотели посмотреть, - и вы сняли такой фильм. А раз не зовут в проекты, то сами их и создаёте?

- В общем-то, да. Так и получается. По-моему, это самый правильный путь.

Главный танкист России

- Какой жанр больше вам по душе? И над чем сейчас работаете?

- Любой жанр - это платформа для исследования человека, а дальше уже вопрос обстоятельств, насколько они обострены. Дело не в жанре, а в интересной истории, которую хочется рассказать. Сейчас работаем с Андреем Шальопой над фильмом о конструкторе танков Михаиле Кошкине. Его играет Андрей Мерзликин. Период берём - перегон машин из Харькова в Москву. Сейчас на «Мосфильме» возимся с танками, потому что те танки были другими. Они отличались от всем известных сейчас образцов. Выбор локации идёт, а на июль - август назначены съёмки. Пробег был трагическим, потому что во время него Кошкин окончательно подорвал здоровье и буквально через полгода умер. Но мы взяли за основу сам факт пробега, а дальше историю домыслили, досочиняли. Это будет фильм в стиле хорошего советского кино, доброй семейной истории.

Молодой зритель сейчас очень въедливый и дотошный.

- В основе любой киношной истории заложен конфликт. В вашей истории о Кошкине что будет за интрига?

- Конфликт будет на сюжетном уровне. То есть вот враг, а вот наши. И наши через врагов пробираются к цели. Что-то в стиле «Неуловимых мстителей». Сейчас снимать-то сложнее. Мы постараемся сделать кино с технической точки зрения, костюмов и так далее исторически достоверным. Потому что молодой зритель очень въедливый. Он играет в танчики, технически подкован, и его не проведёшь. В «28 панфиловцах», кстати, мы столкнулись с такой проблемой. Потому что танков, которые воевали под Москвой, в мире осталось три-четыре штуки, и то в музее. Никто переделывать их не даст.

- Не хотите снять политический фильм?

- Да они почти все политические. Некоторые считают «28 панфиловцев» исключительно политическим заказом и политической историей.

Смотрите также:

• «Кто говорил, что будет легко?» Режиссёр Борис Гуц о том, как снять кино →
• «Не попасть в сумасшедший дом и снять гениальное кино». Алексей Учитель →
• Робер Оссейн: «Если Вы меня пригласите в Сибирь – я приеду!» →