Основатель литературного театра в Омске: «Книги – это гробики стихов»

Бизнесмен Дмитрий Сапунов уверен, что литературные спектакли омичам необходимы, особенно сейчас, когда людям хочется ничего не слышать, не видеть и не думать. Об этом и многом другом корреспондент «АиФ в Омске» побеседовала с основателем первого литературного театра в Омске.

«Музычки не хватает!»   

Ольга Минайло, «АиФ в Омске»: - Дмитрий, когда бизнесмен становится основателем литературного театра, это, по крайней мере, странно…

Дмитрий Сапунов: - Вовсе нет. В 1996 году я окончил школу-студию МХАТ, два года работал в русском драматическом театре в Якутске, а потом решил переехать – уж очень там холодно. Выбор стоял между Нижним Новгородом и Омском, в итоге мы с семьёй решили остановиться на последнем. В Омске меня брали на работу в театр «Галёрка», поэтому долго мы не думали. Переезд пришёлся на кризисный 1998 год: скоро стало понятно, что на актёрскую зарплату не проживёшь и нужно искать более высокооплачиваемое место. Так я попал на телевидение, потом стал заниматься маркетингом, рекламой, даже в горсовете успел два года поработать. К тому моменту от меня, как от театрального человека, практически ничего не осталось. В то же время я понимал, что в театр обязательно вернусь, бизнес для меня не самое главное. Да, зарабатывание денег – интересный процесс, и чем их больше, тем чаще ты идёшь на компромисс с самим собой. Вроде и так всё неплохо, зачем что-то выдумывать и менять? Но как-то весной прошлого года я проснулся ночью и понял – время пришло, надо возвращаться. Желание вернуться – оно сильно жгло. Я даже в театры не мог ходить – хотелось бросить всё и снова стать актёром.

- Хотелось вернуться в актёрскую труппу или создать литературный театр?  

- Большой разницы не было, но я всегда хотел создать именно литературный театр. Чтецким искусством я увлекался ещё во МХАТе. Меня вообще поражает, почему в Омске литературного театра до сих пор не было.   

- Может, для восприятия современного зрителя такая форма несколько тяжеловата?

- Книжки не тяжеловаты, а театр тяжеловат? Да, многим хочется развлекухи, хочется не слышать, не думать. Мне после моего первого спектакля сказали, что, дескать, музычки не хватает. А не надо музычку! Есть три составляющих литературного театра: чтецкая программа или декламация, литературно-музыкальная композиция и спектакль. Так вот, декламация подразумевает только автора и голос, иногда небольшой реквизит или сценографию. Здесь музыка не нужна, поэзия сама по себе музыка. Другое дело, литературно-музыкальная композиция или спектакль, где без музыкального сопровождения не обойтись. Все эти три формы обязательно будут у меня представлены.

Есть такие стихи, которые на бумаге смотрятся плоско, их нужно читать вслух.

Многие люди почему-то считают, что литературный театр – редкое явление в нашей стране, но это не так. Например, литературный театр в Калининграде работает уже 20 лет, есть он и на Кузбассе, и в Дагестане. Они периодически появляются, поскольку стремление к слову у людей существует, и кто-то должен брать на себя ответственность работать в формате чтецкого театра. Есть такие стихи, которые на бумаге смотрятся плоско, их нужно читать вслух. Я хочу привлекать в театр и других омских актёров, чтобы можно было создавать полноценные спектакли.

«Гробики» стихов  

- Дмитрий, на ваш взгляд, какие поэты сейчас созвучны духу времени? Чьи стихи публика хотела бы слушать? 

- Я ставлю задачу обратить внимание на тех поэтов, которые связаны с Омском. Это не только Кутилов, но и Рождественский, Мартынов, Озолин. Сейчас у нас в городе много молодых и талантливых поэтов, которые очень хорошо чувствуют тот самый дух времени, и с которыми хочется работать.

- В феврале у вас будет моноспектакль по произведениям Аркадия Кутилова. Думаете, это поможет признанию его творчества в родном городе?

- Его не надо признавать, он уже признан. Кутилова можно назвать брендом нашего региона и, конечно, хочется, чтобы все омичи знали его стихи. Но для этого прошёл ещё слишком маленький срок. И не нужно его жалеть из-за того, что он был бичом. Нормально он жил. В алкоголе Кутилов нашёл свою музу и идею. Как будто в современной жизни такого нет. Руководители партий, директора заводов, кого ни возьми, – бухают страшно! У Кутилова алкоголь был пробуждением творческой энергии. Люди к этому плохо относятся, но на любом этапе творчества, в любой цивилизации творческую энергию будили различными допингами. Кутилов профессиональный поэт, у него 6 000 произведений, множество рисунков. Разве это похоже на наследие опустившегося бомжа? Понятия бомжа для Кутилова было оскорбительным, сам он себя называл бичом. Эти два слова надо разделять, здесь тонкая грань, как между гением и безумцем.

Мне хочется в моноспектакле показать Кутилова настоящего, такого, каким он был в своих стихах, поступках. У него стихи бесподобные, по-моему, они сильнее, чем у Есенина. В прошлом году я наткнулся у Кутилова на коротенькое четверостишие, которое меня зацепило: «Петух красиво лёг на плаху, допев своё «кукареку»... И каплю крови на рубаху брезгливо бросил мужику». У меня был шок. Потом нашёл другое его стихотворение «Эх, Аркаша», от которого меня начинает ломать: «Не теряй ни сон, ни аппетит/, пусть душа от горестей не хмурится.../И к тебе, конечно, прилетит/птица счастья - бройлерная курица».

Поэзия Кутилова обращена внутрь человека, если ты её в себя впускаешь, тебя так начинает драконить и тормошить, что ты с ума сходишь. Мне стало так некомфортно после «Эх, Аркаша»… Его стихи заставляют начать разговор с самим собой. И если бы не этот поэт, то идея литературного театра, может быть, затянулась ещё на какое-то время. Он слишком современен и ещё не перерос в классику. Просто сейчас желание популяризировать Кутилова заключается в том, чтобы издать книгу. Но зачем их издавать, если они есть в Интернете?

- То есть издание книг – пережиток прошлого?

- Нет, книги – это всегда хорошо, я говорю о том, что все вопросы продвижения того или иного автора сводятся к тому, чтобы выпустить книжку. У меня, например, только один сборник стихов Кутилова, но это не значит, что я не знаю его произведений. Всё это я нашёл в Интернете. Книги сегодня – это как «гробики» стихов. Популяризация должна быть в другом – через спектакли, фильмы, СМИ. О литературе нужно говорить, а не сводить всё к изданию книжек, о которых все очень быстро забудут.

- Вы верите в то, что интерес к чтецкому искусству в стране возродить реально?

- Да, по сути это несложно. Просто не везде есть тот самый фитилёк, пороховинка, которая сможет запустить процесс. Если литературных театров в городах нет, то к ним никто никак и не относится. Мы сейчас находимся на пике примитивизации культуры, но это нормально. У художника и литератора Юрия Анненкова есть теория о том, что всё в этом мире развивается не по кругу, а по спирали. То есть, с одной стороны спираль – это круг, но в нём ничего не повторяется. Так и в жизни: абсолютно одинаковых событий в ней не происходит. Просто спираль – это движение или вверх, или вниз.

- Получается, что прошедший Год литературы особого толка не принёс? Провели и забыли?

- Год литературы – это чиновничье мероприятие. И всё, что делает чиновник, он делает для галочки. У него есть программа проектов, которые нужно провести и воплотить в жизнь. Почему все ждут от чиновников, когда они будут что-то делать дальше? У них уже новые задачи стоят. Знаете, в нашей стране жуткая безграмотность – правовая, гражданская, культурная. Мы всё перекладываем на плечи других людей, которые должны что-то делать за нас. Если какой-то человек в прошлом году сходил на концерт Евтушенко, послушал стихи, что-то в нём изменилось после этого – тогда Год литературы своей цели достиг. Это своеобразная инициация всех процессов. Можно по-разному относиться к проектам, которые были при предыдущем губернаторе, но нужный вектор развития они задали.

Например, в сельском хозяйстве появилось много предпринимателей, которые кормят не только свой регион, но и соседние. Так и должно происходить – задан вектор, появились результаты. Другой вопрос в том, что примерно у 80% людей может ничего не получиться, многим людям вообще нельзя идти в бизнес – тут нужно гореть по-другому, по-другому чувствовать. Здесь отношение к чести, принципам и порядочности немного иное. Если ты что-то кому-то продаёшь, ты уже всё равно его немного обманываешь - это заложено в основе торговли. Я всё равно должен вас чуть-чуть обмануть, чтобы вы у меня что-то купили. Но споткнуться можно на чём угодно, а если не пробовать, то ничего и не получится. Возвращаясь к Кутилову, у него были такие строчки «Боимся и тьмы, и сумы, и тюрьмы/и молимся звёздам падучим.../Рабы не рабы, - но такие вот мы - рождённые ползать по тучам». Вот это наша русская идентификация, когда мы способны до туч добраться но, поднявшись туда, орлами не будем. Рабы или нет? Толком не поймёшь.

О чиновниках и бюрократии  

- Скажите, чиновники от культуры вашу инициативу литературного театра поддержали? Денег-то в бюджете особо нет, многострадальная «Галёрка» уж сколько лет по чужим площадкам кочует со спектаклями… 

- Да, я встречалась и с директором департамента культуры, и с замминистра культуры. К инициативе отнеслись положительно. Что касается формы собственности, то театр у нас сейчас скорее народный. Есть перспектива появления у нас постоянной площадки, на которой можно давать спектакли. Если нет, тогда будем арендовать помещения. Меня это не пугает. Мы к чиновникам иногда неправильно относимся, они ведь тоже не могут все подряд инициативы реализовывать. Мне очень помог в жизни опыт работы в горсовете, когда я ежедневно видел огромное количество людей с кипами бумаг, настойчиво что-то просящих. Интересно то, что 80% из них во второй раз никогда не приходили, когда осознавали, что в решении своей проблемы тоже должны принимать участие. Бюрократия очень мощная и занимательная вещь. Нельзя говорить, что эта ерунда чиновничья – ничего подобного! Если инициатор какого-то проекта сам толком не хочет его продвигать, почему этим должен заниматься чиновник? По этой причине часто реализуют более посредственные идеи, так как человек, который их предлагает, энергичен и целеустремлён. Людей условно можно разделить на два типа – инициативный дурак и интеллектуальный лентяй. С последними сложно – они всё могут сделать, но не будут. С инициативными дураками иногда бывает страшно, но главное - их энергию направить в нужное русло.

- Вы никогда не жалели, что тогда, в конце 1990-х, переехали именно в Омск?

- Я часто думаю, ну почему я выбрал для жизни Омск? Когда я уезжал из Якутии, то возможность купить квартиру у меня была в любом городе России, за исключением столицы. Знаете, я верю в определённые фатальные точки. Вот и Омск стал для меня такой фатальной точкой – я должен был здесь очутиться, чтобы создать литературный театр. Есть биологический смысл жизни, который заключается в продление рода, а есть внутренний, духовный. И он не в том, чтобы ездить на красивой машине и покупать дорогие шмотки. Разве это важно? Нет. И это всех нас ломает. Просто кто-то эти внутренние противоречия прячет поглубже, а кто-то нет. Хочу ли я когда-нибудь переехать из Омска? Пока нет. Ещё успеется.

Смотрите также:

• «Я сплю со своей совестью». Актёр Владимир Конкин встретился с омичами →
• «Мы удивили русских...русской классикой», - говорит Владимир Витько →
• "Чёрный человек" →