"1941 год. Омск. Комнатушка в школе в Банном переулке. На пятерых взрослых в нашей семье и одного новорожденного 14 квадратных метров и маленькая буханочка хлеба, которую отец разделял на шесть частей и клал на самую верхнюю полку, чтобы никто не мог достать...".
"...А я тайком доставала и отщипывала понемногу от каждого кусочка. Все делали вид, что ничего не замечают, потому что знали: мне надо кормить маленького ребенка", - так вспоминала об эвакуации в Омск заведующая труппой театра им. Евгения Вахтангова Галина Коновалова. 22 июня 1941 года началась война, а через месяц здание театра Вахтангова разбомбили. Перед эвакуацией в Омск наказ - брать с собой минимум вещей: этот переезд хоть и вынужденный, но непродолжительный.
Уверенные, что едут всего на месяц, вахтанговцы со своими семьями заняли эшелон и отправились в сибирский город. Однако вернуться они смогли только через два года. Тяжелое и великое время. Период в истории театра, который в творческом отношении вахтанговцы считают одним из самых ярких. Тогда родились лучшие спектакли. За два из них - "Олеко Дундич" и "Сирано де Бержерак" - коллектив получил сталинские премии, а "Фронт" Корнейчука, который в то время шел практически во всех театрах страны, был признан лучшим именно у вахтанговцев.
Два года две труппы делили сцену театра драмы. Четыре дня в неделю играли гости, три остальных отводились хозяевам. Многие актеры были приняты в семьи омичей. Совершенно незнакомые люди приносили им еду, одежду - делились кто чем мог. "Мы были не только однокашниками, но и однокрышниками", - шутили артисты.
Из тех, кто помнит тяжелые эвакуационные годы, сегодня в театре осталось только трое. На прошедших гастролях столичные гости вновь, как и в прошлый свой приезд два года назад, говорили о связи, которая прочно скрепила два театра. Недавно в Омске вышла книга, рассказывающая о пребывании знаменитой труппы в нашем городе в годы войны.
Актеры признаются, что сегодня слово "Омск" у более молодого поколения вахтанговцев вызывает искреннюю улыбку. Но только те, кто пережил эвакуацию, знают, что на самом деле значит эта улыбка, сколько она несет в себе. Однако время идет, отдаляя в человеческой памяти войну. Значит, все тоньше становится и та ниточка, которая связала омичей и вахтанговцев?
- Есть одно важное обстоятельство, которое никогда не позволит разорвать наши почти родственные узы, - это Михаил Александрович Ульянов, - говорит Юрий Газиев, помощник режиссера театра им. Евг. Вахтангова. - Недавно нам удалось съездить в Тару, побывать в театре, который теперь носит его имя, и эта поездка - дань памяти нашему художественному руководителю. К артистам подходили люди, много спрашивали про Михаила Александровича, как и чем он жил последние годы. Ведь он болел, а мы это не афишировали, старались беречь его силы. И одно то, что он был в театре, создавало ощущение стабильности.
Москвичи признались, что до сих пор пребывают в некоторой растерянности. Говорят, что потеряли отца...
В августе многочисленной вахтанговской труппе, которая насчитывает около 80 человек, будет представлен новый художественный руководитель - 55-летний литовский режиссер Римас Туминас. На него будет возложена ответственность за сохранение традиций, которыми всегда так славилось и так гордилось это "театральное государство". Традиций, за которые боролся и которые бережно хранил Михаил Ульянов.
Кстати
В Таре, на родине Михаила Ульянова, создается музей артиста.
Первые предметы для экспозиции передали вахтанговцы. Это деревянная тросточка, с которой Михаил Александрович играл в фильме "Ворошиловский стрелок", а также генеральский мундир и сапоги - сценический костюм Ульянова в спектакле по пьесе "Фронт".
"Звезда" - это всего лишь "аванс" 
Актёр Алексей Погодаев: «Шок – это хорошо!» 
«Вишнёвый сад» как лаборатория. В Лицейском театре читали Чехова 
В Лицейском театре вновь премьера. Комедия с подтекстом 
Валерий Алексеев: «К зрителю нельзя идти с протянутой рукой»