Одиннадцать сибиряков и известный ученый обошли вокруг священной горы Кайлас. Оказалось, что свой Тибет можно найти и дома...
"Поднимаемся в горы Тибета на высоту пять с половиной тысяч метров. Воздуха не хватает. Дышать тяжело, идти тяжело. Без силы воли преодолеть это невозможно. Никакого специального снаряжения с собой нет. Пейзаж мрачный, хоть и величественный. Скалы. Скалы. Скалы. В какие-то минуты на тебя просто накатывает волна отчаяния и безысходности. Но ты заставляешь себя и идешь..."
Одиннадцать омичей за три дня должны были обойти священную гору Кайлас, одну из главных тибетских "досто-примечательностей". Одиннадцать сибиряков во главе с коренным жителем Москвы, ныне перебравшимся на остров Тайвань, известным ученым Владимиром Малявиным.
Без Сибири не было бы России
Вернувшись из мистического Тибета в европейскую цивилизацию, Владимир Малявин на один день заехал в Омск. Востоковед, изучавший технику ушу у даосских мастеров, впервые попал в Тибет. А после - впервые оказался в сердце Сибири. Осмотрелся, понаблюдал и сделал практически немыслимый для омичей вывод: "Сибирь - это русский Тибет".
- И в Сибири, и в Тибете человек оказывается один на один с мощью природы. Она бросает ему сильный вызов, и он волей-неволей должен его принять. Сибиряки, как и тибетцы, - простые, радушные люди. Искренность, щедрость, сердечность - это качества, которые я ценю больше всего, и именно они являются главными в сибирском характере.
- Это можно как-то объяснить?
- Не знаю, климат у вас особенный, наверное (улыбается). А может быть, просто другой темп жизни. Ведь в столице много суеты, тщеславия, поэтому соблазнов больше. Без Сибири не было бы России. Это ее центр, собирательный образ. Какая главная особенность у нашей страны? Открытое пространство, широкий простор. Вы, наверное, этого не замечаете, вы здесь живете и привыкли. А я, человек посторонний, отчетливо вижу. И начинаю понимать, почему на фоне такого непритязательного, простого пейзажа формируется открытая и щедрая сибирская душа.
- Может, потому что мы провинциалы?
- Да ну, чепуха! Наивность и чистосердечие - оттого, что человек внутренне воспринимает жизнь такой, какой она нам дана. Вы думаете, в Нью-Йорке это ощущение другое? Думаете, если едете на мерседесе, а не на жигулях, то чувствуете большую полноту жизни? Да не поверю я вам, сколько бы вы мне не доказывали!
- И все-таки о Тибете. Я полагаю, у вашей экспедиции была цель?
- Кроме того, что мы запланировали обойти вокруг Кайласа? У каждого она была своя. Мне было важно проверить свои собственные ощущения, проверить себя, ведь путешествие в Тибет - это действительно испытание. Я вообще чувствую, что из Тибета вернулся другим.
Не мода, а понты
- Вам не кажется, что интерес русских к востоку сегодня приобретает неестественные масштабы? В конце концов, мы просто перестанем адекватно понимать другую культуру, и она не будет выходить за пределы таких понятий, как "суши" и "фэн-шуй"...
- В нас природой заложен интерес ко всему, чего мы не знаем, стремление открыть нечто великое в жизни для самих себя. Пусть даже оно проявляется в виде китайских палочек или фэн-шуя. Еще немец Фридрих Шлегель говорил, что основные черты нашего времени - это бесконечная болтовня, незнание своего предназначения и неспособность понять, что на земле когда-либо существовало что-то поистине великое. Вот мы и пытаемся в этой экзотике обнаружить великое, что поможет нам преодолеть наш собственный цинизм. Мы не должны ничего заимствовать напрямую, но нам следует обращать внимание на особенности других культур, чтобы лучше понимать самих себя.
- Кстати, повара недоумевают, как при таком разнообразии мировых кухонь можно любить суши. Говорят даже, что из-за повального увлечения этим блюдом в морях значительно сократилось количество рыбы...
- Может быть, но лично я не люблю суши и японскую кухню в целом, несмотря на то, что долго жил в этой стране, знаю японский язык и японские обычаи. В Москве как-то увидел суши-бар. Название на французский манер - "Элитэ", хотя во французском языке даже слова такого нет. В меню - ничего особенного, а цены выше, чем в хорошем ресторане. Вот это уже не мода, а понты. Ничего плохого нет в нашем желании на время переместиться в какую-то экзотическую среду. Важно только, что мы при этом ищем: если великое - хорошо, если пошлое - плохо.
Справедливость по-русски
- Вы не только специалист в сфере восточной истории и культуры, но еще и преподаватель высшей школы. У вас есть возможность сравнить три образовательные системы: восточную, европейскую и российскую. Какая складывается картина?
- Уровень квалификации преподавателей и интеллектуальный потенциал студентов везде примерно одинаковый. Я преподавал во Франции, в Америке, в Китае, работал в японском университете. Все, как и у нас: два студента из десяти - хорошие, шесть из десяти - средние, три из десяти - безнадежные лентяи. Но русские в большей степени склонны к творческому поиску. Вопрос состоит в том, чему должна обучать высшая школа. Умению находить друг с другом общий язык и встраиваться в социум или давать исключительно профессиональные познания? В последнее время считается, что сначала надо научить человека физике, химии, математике, а процесс духовного воспитания начнется сам собой. Я так не думаю.
- А как вы относитесь к тому, что наша страна все-таки присоединилась к Болонскому соглашению?
- Во всяком случае, один положительный момент точно есть: российский диплом будет иметь котировку и признание в Европе. Хотя бы по этой причине интеграция в общую европейскую систему необходима. И потом, в русском человеке настолько сильна его индивидуальность, что ее не истребит никакое западное образование.
- Вот только направлять ее на решение проблем в собственной стране мы так и не научились...
- Да, это даже иностранцы замечают. Одно время я преподавал в парижском университете, и мне часто говорили: не поймем мы вас, русских. Приезжаете поодиночке - все такие умные и талантливые. Так почему же у вас такой бардак в стране? Потому что при этой индивидуальности у нас нет чувства иерархии и сотрудничества. Зато есть широкий простор и честная душа. Когда на Тайване в университетах отбирают студентов для учебы за границей, проводят общий экзамен и по его результатам решают, кто поедет. Всем учащимся дают равную возможность, и это называется справедливостью. У нас отправляют лучших, заранее лишая остальных шанса. Вот она, справедливость по-русски: если я поехал, значит, это справедливо.
- Какой аргумент вы бы привели нынешним молодым людям, не рвущимся к знаниям и образованию?
- Наука, образование - это способ самовыражения, возможность совершенствования своей натуры. Я убежден, что "занятие наукой" должно стать личным убеждением и самой жизнью ученого. Именно по этой причине, помимо прочего, я долго учился у даосских мастеров ушу в Китае. Во всяком случае, когда русской душе захочется попробовать яд чужой культуры, лучше сделать это самому. По крайней мере, я сумею прочесть, что было написано на пробирке.
- Сегодня в вашей жизни есть место для неожиданных открытий, или все уже известно?
- Ученые живут в своем собственном пространстве, в пространстве воображения. В этом, я считаю, и есть секрет счастья. Если у человека нет мечты, ему не нужно будет ничего другого, все остальное потеряет свою значимость. Так что всем советую учиться мечтать и создавать свои миры.
Философ добровольной простоты. Путешественник из Питера побывал в Омске 
Митя Фомин: «Горжусь, что родился в Сибири, но жить здесь невозможно» 
Война памяти: зачем переписывают историю? 
Родина медведей и каторжников 
У нас много активных людей. «Движухи» на выборах можно не дождаться