Вадим Физиков: классика нас переживёт

81 год назад в Омске начали бороться с безграмотностью. 31 октября 1932 года в городе появился педагогический институт, а в нём – филологический факультет. Почему же спустя восемь десятилетий люди совсем разучились писать и говорить на родном языке?

Накануне дня рождения университета гостем редакции «АиФ в Омске» стал известный литературовед, критик и педагог, 17 лет проработавший деканом филологического факультета ОмГПУ, – Вадим Физиков.

Приобщиться к вечности

– Вадим Михайлович, в городе в последнее время довольно часто проходят презентации книг омских писателей. Неужели у нас молодёжь всё ещё стремится стать писателями и поэтами? И, если говорить честно, разве кто–то их читает?

– Вы знаете, многие на самом деле мечтают быть писателями, так как это до сих пор считается престижным занятием. Возможность издаваться за свой счёт есть у любого человека, даже у того, кто плохо пишет. Были бы деньги. Другой вопрос в том, что книгу свою выпустить легко, но большого читательского интереса к этому нет. Раньше писателей было меньше, а молодёжь вообще не издавалась. Сейчас ситуация изменилась, но в итоге печатается много барахла и откровенно слабых произведений. Часто у авторов не хватает вкуса, чтобы различить, что получилось, а что нет. Если ещё звёздную болезнь сюда прибавить…

– Провинциальные авторы после первой книжки зазнаются?

– Скажем так, они очень любят себя. Знаете, у нас в Омске столько книг издаётся, что я не то, чтобы оценить, я и прочитать всего не успеваю. Недавно поймал себя на мысли, что в последнее время читаю произведения только омских писателей!

– И между тем омские литераторы в родном городе вообще на птичьих правах. У нас существует два союза писателей, но не у одного нет помещения. Неприкаянность какая-то получается. Во всех регионах так?

– Как правило, да. Раньше в городе у Союза писателей было хорошее помещение по улице Певцова, но сейчас там приёмная президента. Рядом располагалось книжное издательство, в котором ныне поселился банк. Полежаев, когда руководил регионом, старался поддерживать писателей, книги издавал, но это было тем, чем при случае можно козырнуть. А как же повседневная жизнь авторов? Получается, что нашим писателям и поэтам элементарно негде собраться, чтобы что-то обсудить. Хотя второй писательский союз, появившийся после перестройки, приютил аграрный университет, выделил им комнату. Так что у людей хоть что-то есть.

– Откровенно говоря, быть писателем или поэтом, может, и престижно, но абсолютно невыгодно. Вы у своих студентов спрашивали, зачем они на филфак поступают, когда всех школьников переориентируют на техническое образование?

– Это никогда не было выгодным, хотя сейчас выгода – двигатель жизни. Однажды меня, ещё во время перестройки, поразили первокурсники. Они сказали, что в тот момент, когда рухнула страна, традиции и устои, они захотели быть причастными к чему-то вечному. Язык и наша классическая литература – это то, что никогда не разрушится. Это вне времени. Мне понравились мысли тех студентов. Ещё помню, как когда-то в Москве проходил конгресс, на котором собрались литературоведы. Один из выступавших сказал, что если нам когда-нибудь предстоит отвечать на Страшном Суде на вопрос, что русские дали миру, то предъявить мы сможем только великую русскую литературу. Я понимаю, что энтузиастов сейчас мало, что филфак студенты часто бросают, в школы не идут. Быть педагогом – тяжёлая физическая и душевная работа.

Штраф за ошибки

– Вот мы говорим о великом русском языке, но, кажется, в Омске про него давно все забыли. Уличные рекламные щиты – с ошибками, за меню в ресторанах можно смело «пары» ставить. Я уж не говорю про интернет. Быть грамотным сейчас стало не так важно?

 – Уровень грамотности, особенно у молодёжи, ужасный. И страшно то, что он постоянно падает. Герцен в своей книге «Былое и думы» писал: «Чаадаев видел, как тон общества меняется наглазно». Так и мы сейчас наглазно видим, как падает уровень грамотности. Я с ненавистью отношусь к ЕГЭ! ЕГЭ – это не знания, а одно из тех обстоятельств, которое губит русский язык. Конечно, на это влияет и общая ситуация в школе, ужасное положение учителя, который не даёт знания, а натаскивает ребёнка на оценки. Учитель унижен. Хорошо, что сейчас ситуация с заработной платой хоть как-то начала выравниваться. На грамотность влияет и обстановка в стране. Посмотрите, Россия в кризисе уже много лет. Великая страна стала заурядной полуколониальной державой. Так что ошибки будут. У меня как-то была идея во время перестройки создать на филфаке совместно с городскими властями организацию, которая занималась бы выявлением ошибок в городской среде. И штрафовать за них! Но администрация не откликнулась.

– Вам не кажется, что проблема не только в ЕГЭ, а в том, что книги запоём сейчас мало кто читает?

– Их сейчас вообще мало покупают. Всё заменил компьютер, электронные книги и прочие гаджеты. Но у книги есть своя прелесть. Я, например, не умею читать без карандаша в руке. Мне нужно подчёркивать то, что может пригодиться. К тому же к книге всегда можно вернуться. Почему нет интереса к книгам? Чтение – это труд, переживание. Кому сейчас захочется добровольно трудиться и переживать?

– Но в современной литературе ничего гениального не появляется. Что читать-то? В стране литературный застой. Или лет через 50 в нашем времени тоже найдут гениев?

– Вы хотите спросить, когда умерла русская классика? Спорный вопрос, на который все отвечают по-разному. Некоторые считают, что классика – это выдающиеся произведения, которые могут появиться у любого народа в любую эпоху. Но я считаю по-другому. Перестройка заставила по-другому взглянуть на русскую литературу. Например, мы знали, что роман Горького «Мать» – это не только классическое произведение соцреализма, а классика литературы. Мы изучали это в школе, нас заставляли это читать. Но классика имеет удивительное свойство не умирать, как Гомер, Шекспир или Пушкин. Классика нас всех переживёт. Почему же тогда умерла «Молодая гвардия»? Почему современные школьники не знают, кто такой Олег Кошевой? Учитель сейчас может выбрать для изучения в школе роман «Мать», а может взять «Фому Гордеева». Так если вся эта литература ушла на второй план, значит, и не классика это была? На мой взгляд, в любой национальной литературе классика – это период, который имеет начало и конец. Классический период русской литературы начался с Пушкина, а закончился с приходом большевиков к власти. Художник внутренне должен быть свободным, не зависеть от читателей, денег, меценатов или правителей. Такая свобода впервые появилась у Пушкина.

– А потом пришли большевики и отняли свободу?

– Они знали, что Россия – литературоцентричная страна. Творческих людей было много, но самыми влиятельными были писатели. Большевики понимали, что поэт в России больше, чем поэт. Это ещё до Евтушенко все знали. Поэтому большевики решили подчинить себе писателей и играли с ними в демократию в 20-е годы прошлого века: разрешали различные литературные объединения, мечтали собрать писателей в один союз и через эти вожжи управлять людьми. Горький гордился таким союзом, которого нигде в мире не было. Мы же всегда любим, когда у нас есть то, чего нет у соседа. В итоге партия лишила писателей внутренней свободы, и период классики закончился. Да, Распутин, Белов или Астафьев – гениальны, но это единицы, доказывающий общий закон.

– Но внутренней и внешней свободы у авторов сейчас хоть отбавляй.

– Только теперь появилась зависимость не от партии и идеологии, а от денежного мешка. И гениальные произведения исчезли. Вся наша омская литература, сибирская и российская – беллетристика. Современные люди сейчас либо вообще ничего не читают, либо выбирают всякую дрянь, которой завалены книжные магазины. Но это читать нельзя, потому что вкусовая читательская планка понижается! Я 20 лет вёл телепередачу «Мир книги» и всё думал, ну когда народ наестся этим? А ведь не наелся до сих пор.

– Сейчас много говорят о том, что пришла мода на определённых писателей. Театры периодически чуть ли не соревнуются, кто больше поставит спектаклей по Гоголю, Островскому или Чехову. На ваш взгляд, время какого автора созвучно с сегодняшним днём?

– Определённая мода обычно появляется после удачной экранизации какого-нибудь произведения. Так было с «Идиотом», «Есениным», «Братьями Карамазовыми». Пусть это и мода, но любое обращение к настоящей литературе всегда благо. Пусть хоть так люди приобщаются. Что касается актуальности, то на сегодняшний день это Чехов. К сожалению, мы никак не можем дорасти до Пушкина. Хотя Гоголь писал, что к Пушкину люди смогут приблизиться лет чрез 200, но этого пока не случилось. Увы, очень уж медленно идёт этот процесс.

Досье

Вадим Физиков – педагог, критик, литературовед, в прошлом телеведущий. Заслуженный работник Высшей школы РФ, кандидат филологических наук, доцент. Ведущий специалист в области истории русской литературы 19 века, истории русской литературной критики, знаток литературы омского края. 17 лет возглавлял филологический факультет ОмГПУ. Автор многочисленных научных работ и публикаций о современной литературе и театральной жизни региона.

Смотрите также:

• Графоманство – это диагноз. Почему взрослых нельзя приучить к чтению? →
• Омичей приучают к книгам: Как встретил регион Год литературы →
• Грамотность - это дар: 25 мая отмечают день филолога →