У каждого второго, проживающего в социальном доме, есть дети и внуки. В подобных учреждениях шумно только в день пенсии. Когда многочисленные отпрыски галдят в местной рекреации, даже кажется, что эти старики нужны не только соцработникам.
По статистике, 80% постояльцев отдают свою пенсию родственникам. Это право за ним закрепляет закон: 25% пенсионного содержания житель специального учреждения может тратить, куда сочтет нужным.
Эх, Зайнула, Зайнула!
- Чтоб ты сдох! - двое крупных парней выкинули из бортового ГАЗ-66 скукоженную фигуру человека. Перед воротами соццентра лежал грязный слепой нищий с литиевой пластиной в голове. Так 54-летний Зайнула Уразаев должен был закончить свою жизнь.
Несколько месяцев рядом с его кроватью дежурила сиделка, кормила с ложечки и меняла простыни. Через день калеку возили на "физио", разрабатывали руки и ноги. Но поднять с коляски так и не смогли.
В инвалидное кресло Зайнула сел после неудачного "калыма" в Тюмени, где на стройке упал с лесов. Фирма не выплатила ему ни копейки: не тот контингент, чтобы раздавать преференции. Калеку прогнали в шею. Родня наняла грузовик и привезла его в Куйбышевский геронтологический центр. Это было шесть лет назад. Письма, ходатайства, запросы - тяжба тянулась долго. Но Валентина Соснина, заместитель директора центра, всё-таки выходила у тюменских строителей 200 тысяч, положенных за травму на производстве.
Почти все эти деньги Зайнула раздал родственникам, которые заметно зачастили, узнав о скором богатстве родного по крови калеки. На небольшую сбережённую часть инвалид накупил книг.
- Он вообще очень любит читать, - говорят его соседи по комнате.
Может, потому, что зрение "досталось" Зайнуле слишком дорогой ценой. Ведь, помимо всего прочего, в "Куйбышевский" он попал совершенно слепым. Дирекция договорилась с областной офтальмологией на операцию, врачи вернули к жизни один глаз, потом второй.
- Бог всех рассудит! - отвечает Зайнула Камалович, когда его расспрашивают о родных и о том, как он оказался здесь. Закопавшись в своих книгах, он слишком высоко летает, чтобы рассуждать о таких низких вещах, как людская черствость и любовь к "медякам". Так говорят его соседи по дому-интернату.
Казённые колготки
Содержание одного старика обходится государству от 16 до 20 тысяч рублей в месяц. Те 75 %, которые проживающий отдаёт со своей пенсии, не покрывают и десятой доли расходов на него. В социальном доме постояльцу покупают на государственные деньги всё - от зубной щетки до нижнего белья. Валентина Соснина по пальцам может пересчитать тех, кого сюда привезли с вещами. Максимум, что кладут в карман, - удостоверения на льготы и паспорт. Местные жители редко ходят домой, хотя выходить отсюда никто не запрещал. Одних не ждут, другим некуда идти.
Пару месяцев назад сотрудники другого дома-интерната во второй раз подобрали Ивана Чередова. Рядом с дедушкой на крыльце стоял пакетик с вещами, из пиджака торчал паспорт со свежим штампом о выписке. Ветерана с добрыми глазами медсёстры узнали сразу - месяцем раньше отсюда его забирала родная дочь. Она упросила дирекцию вернуть старика родным, потому что те "не могли больше жить вдали от папы". Тогда у дяди Вани ещё был "трехкомнатный" карт-бланш на любовь.
К местным жителям редко приходят с гостинцами. Максимум булочка из местного буфета.
- Ещё могут семечками угостить. Бывали такие ушлые - то пьяные придут, то бабульку в комнату заманят, а там соседскую тумбочку обчистят, - рассказывает Николай Полтавченко, директор ГСУСО "Куйбышевский". - Потом мы перестали пускать наверх.
За чей счёт банкет?
- Слушай, а кто её будет хоронить? Это в ваши услуги входит? - перед тем же директором стоял благополучный полковник в отставке, сын местной уважаемой постоялицы.
По закону проводить жильца в последний путь входит в услуги социального центра. С небольшой оговоркой на человечность.
- Ну, хоть конфет бабулькам купи, чтобы помянули... Столько лет жили вместе.
- Много их тут? Каких конфет-то? - уже в дверях спросил сын. И, не дождавшись ответа, хлопнул дверью.
Сотрудники центров констатируют, при хорошем уходе старики живут долго. "Запущенные", которых привозят в состоянии между жизнью и смертью, выхаживать получается реже. Здесь живут, сколько Бог отмерил. Для этого в центре делают всё возможное - старикам разбивают огородики, играют с ними на баяне, поют песни, делают массажи, вкусно кормят. Только всё это делается чужими руками.
Кстати
Глава Республики Коми Владимир Торлопов вышел в Госдуму с инициативой, согласно которой предлагается штрафовать детей за то, что их отец или мать попали в дом престарелых. Как определить - вынужденно ли дети оставили мать в приюте или по чёрствости? Чёткие критерии разработать трудно, Владимир Торопов с этим согласен. Однако по закону дети обязаны заботиться о родителях. И если очень постараться, то старенькие папа и мама даже могут подать в суд и выиграть у детей алименты. Если ребёнок будет уклоняться от выплат, то может попасть и под статью Уголовного кодекса.
Официальное мнение
Андрей БЕСШТАНЬКО, заместитель председателя правительства, министр труда и соцразвития Омской области:
- В последнее время государственная социальная помощь всё чаще превращается в лёгкий вид доходов и порождает иждивенческие настроения в обществе. Люди перестали строить свою жизнь, нести ответственность за поступки. Уже сегодня более 20% работоспособного населения на селе - это "профессиональные безработные". Селянам зачастую проще встать на биржу, чем создавать своё хозяйство или изменить образ жизни. В городе "иждивенчество" процветает на уровне семьи и взаимоотношений внутри нее. В органы соцзащиты обращаются граждане, которые даже не пытаются приложить собственных усилий для повышения уровня жизни. Конечно, проще сесть на дотацию от государства и даже не пытаться найти работу, что-то изменить. Кто порождает иждивенческие настроения в обществе? Само государство? Отчасти, да. "Тепличные" условия, которые сфера социальной защиты создала вокруг отдельных групп граждан, лишь укрепляет фундамент сибаритства. Такая же ситуация и с уходом за нетрудоспособными членами семьи. Ведь у половины граждан, живущих в социальных учреждениях региона, есть дети и близкие родственники. Однако семья видит выход в том, чтобы сдать старика на гособеспечение. Что это, как не иждивенчество? Необходимо уже сегодня менять ситуацию в корне. Люди, проснитесь, это ваши матери и отцы!
Приемные семьи для стариков создаются в Омской области 
Омичи детей не покупают