Наверное, их фамилию ни разу не слышали только те омичи, которые никогда не смотрели новости или не читали газет. Братья Кривич – люди в городе известные, но закадровые. Николай – фотограф, Геннадий – телеоператор. Они не просто умеют делать новости, они ставят на паузу саму жизнь. С одной стороны, обычные люди, с другой –чуть-чуть волшебники, которые прекрасно понимают, как видео и фотокамеры рождают самую настоящую магию.
Потрескивание плёнки
В советское время фотографы часто шутили: если хочешь разорить врага – просто подари ему фотоаппарат, а остальное произойдёт само собой. К камере как-то ненавязчиво прилипали всевозможные объективы, вспышки, увеличители, глянцеватели… Фотоаппарат во все времена был дорогим удовольствием, впрочем, семью Кривич в 60-х годах прошлого века разорять никто не собирался. Отец Георгий приехал в 1955 году в Русско-Полянский район осваивать целину. Поработав комбайнером, он решил получить специальность киномеханика и переехал в город. Престижная и популярная в те годы профессия сдалась Георгию без боя, а омские кинотеатры стали вторым домом. И неудивительно, что самый запомнившийся звук из детства для его маленьких сыновей Гены и Коли – потрескивание плёнки в советских фильмах.
В начале 70-х годов на омскую, в то время единственную, телестудию потребовался киномеханик, и Кривич-старший решил попробовать себя в новой сфере. Хотя новой её можно назвать только условно – телестудии работали по принципу того же самого кино. Видеомагнитофонов и записи тогда не было, флешки ещё не придумали, все эфиры – прямые, а работа, в прямом смысле, с колёс. Правда, перед каждым эфиром – обязательная репетиция всего того, что потом показывалось зрителям. Телевизор, по которому транслировались передачи омской телестудии, в семье Кривич практически не выключался. Один минус – отца из-за работы на телестудии и параллельно в кинотеатре дома видели редко.
«Укол» фотографией
Подросшие сыновья в мир кино и телевидения, что странно, не рвались. Хотя первая любовь Гены – фотография – появилась благодаря отцу:
«Папа очень здорово снимал и досконально изучал всё, что связано с фотографией. Свадьбы, кстати, тоже фотографировал, но бесплатно. Почему? Стеснялся брать деньги. Скажите сейчас это современным фотографам – пальцем у виска покрутят. Но тогда было другое время, да и отец не считал фотоискусство чем-то серьёзным. Помню, как мне в детстве подарили игрушку – роскошный красный трактор, а отец меня с ним снял. Дальнейшее таинство происходило вечером. Мы жили в старом Кировске, в каком-то древнем бараке колчаковской постройки. Когда отец проявлял снимки, он закрывал ставни на окнах, ставил увеличитель, корытце с «волшебной» водичкой, включал красный свет… И вот белая бумажка опускается в проявитель и на ней появляется… твоя довольная рожица с трактором в руках! Восторг – щенячий! Наверное, в тот момент и произошёл первый «укол» фотографией».
Домашняя лаборатория в дальнейшем пользовалось спросом и у друзей братьев. Фотографией тогда заболели многие, но не все могли позволить себе полный «боекомплект» сопутствующей техники. Однажды школьник Гена, в очередной раз, подсушивая чужые карточки на специальном устройстве, вдруг подумал: «Почему я сушу чужие карточки, а не свои собственные?» После этого он и подал документы в технологический техникум. К слову, учебное заведение в то время было союзного значения, таких на всю огромную страну по пальцам одной руки можно было пересчитать. Поступать в Омск приезжали даже из Монголии! Конкурс на специальность фототехника весьма высокий – четыре человека на место. В основном поступали девочки, мальчиков же, как на филфаке, единицы. Правда, как вспоминают братья, в этом же техникуме конкурс на специальность «парикмахерское искусство» и «декоративная косметика» был больше в два, а то и три раза. После техникума Гена ушёл в армию, и домашняя лаборатория осталась в свободном доступе младшему брату. Удивительное дело, но известного сейчас омского фотографа Николая Кривича в детстве к камере не подпускали и на пушечный выстрел.
«Чего у меня только в детстве не было: телескопы, рыбки, марки, занятия в секции фигурного катания, игра на аккордеоне, – смеётся Николай. – И вроде много всего, а толку никакого. Вот поэтому фотография для меня была под запретом, а любой запрет – это же как красная тряпка для быка. Помню, как отец брал меня с собой на телецентр, и я однажды забрёл к фотографу Борису Метцгеру, который поставил меня на табуретку, дал в руки пинцет и доверил доставать снимки из ванночки. Когда подрос, брат постоянно таскал к себе в техникум, чтобы я позировал для студентов. Причём часами и всем группам подряд. Было так утомительно, что я даже в кресле иногда засыпал. А когда окончил школу, понял: хочу быть фотографом».
Мозги пополам
Работать фотографом в газете в 80-е годы – это примерно то же самое, что и полететь в космос. Самих СМИ – единицы, и в них работали такие мэтры, что молодёжь даже и не пыталась попасть на их место. После окончания техникума выпускники традиционно шли с камерой в заводские газеты или в фотоателье. В итоге Гена отработал 15 лет фотографом в строительной фирме, Коля в два раза меньше времени отдал заводу. С появлением в стране первых «мыльниц» братья открыли фирму, которую можно описать как «всех хороших по одной». Печать фотографий в середине 90-х годов прошлого века превратилась в конвейер, который, казалось, ничто не сможет остановить.
«Только мозги в таком фотоконвейере нужно было сломать пополам, подстроиться под работу машины, – объясняет Николай. – Если ты сломался и подстроился под машину – проблем не будет. Так мы с братом и работали до 2006 года, пока нас не съела «цифра». Когда сумма доходов стала равняться сумме уплаченных налогов, мы поняли, что заниматься дальше печатью фотографий бессмысленно. Плёнка начала умирать, люди обзавелись цифровой техникой, газеты тоже избавлялись от аналоговых фотоаппаратов».
Всем фотографам в то время нужно было срочно перестраиваться на новый формат работы, хотя техника в начале «нулевых» стоила космических денег, исчисляемых в американской валюте. Не перестроился и не нашёл средств на камеру? Остался на мели. Так и случилось с Геной, который в свои 46 лет остался без работы, и, открыв газету с объявлениями, с удивлением понял: перспектив-то никаких.
«Оказалось, что везде нужны люди с опытом и до 35 лет, – Гена разводит руками. – А мне уже 46 лет и я ничего не умею, кроме как фотографировать. Именно тогда я, от безденежья, фотографию и предал. На ГТРК «Иртыш» появилась вакансия видеооператора, и меня позвали попробовать. Скажу честно, что до этого я видеокамеру раза два в жизни в руках держал. Ну, а что я теряю? Пришёл на телестудию, а там… Представляешь, остались люди, которые ещё с моим отцом работали! Они и сейчас работают – это удивительный факт. Но нет, это не был блат. Со студии отец ушёл в 80-х годах прошлого века. Сразу в телеоператоры меня тоже никто не взял, никто ничего не обещал. Я два месяца носил штативы за съёмочными группами. Съёмки не доверяли, оно и понятно – работали очень оперативно, нужно приехать, всё очень быстро снять и желательно снять монтажно. Что такое «монтажно», я понятия не имел. После 15 лет в строительной фирме это слово ассоциировалось только с какими-нибудь плитами. Потом уже операторы стали помогать. Владислав Ковырякин, Владимир Печурин, Сергей Шевырногов приносили книжки, что-то объясняли. Кстати, от фотоаппарата камера отличается только другими кнопками. Но фундамент один – это композиция, которая для фотографа и оператора также важна, как конституция для государства».
«Другие кнопки», к слову, частенько и подводили в процессе съёмок. Бывает, что на кнопку просто забываешь нажать, особенно на новых камерах.
«На новых камерах, понятное дело, ломаться нечему, – говорит Геннадий. – Но производителям-японцам я очень хочу посоветовать крупнее писать слово «REC» – запись. Что делать в таких случаях, если кнопка вдруг не нажалась? Если это не президент, то практически любого человека можно попросить ещё раз перезаписать его выступление или комментарий».
Кайф от дождя
В то время как Геннадий работал на телевидении, Николай устроился фотографом в СМИ. Сначала снимал для омской «Комсомольской правды», потом для «АиФ в Омске» и других изданий. Газетная фотожурналистика – не для ленивых. И, откровенно говоря, на «отлично» с ней справляются только люди старой закалки.
«Утром ты снимаешь какого-нибудь зэка, днём – президента, вечером журналист меня тащит на премьеру в театр, а потом нужно бежать на хоккейный матч, – вздыхает Николай. – Я, конечно, буду брюзжать, но всё равно пойду и сделаю. Скорее всего, фотографы нашего поколения действительно старой закалки, мы не ставим деньги во главу угла. Вот если ты мне скажешь, что надо что-то снять, но гонорара не будет, – да чёрт с ними, с деньгами! Потому что у нас есть нормальные человеческие отношения, которые намного важнее. А молодёжь сейчас часто ломается на деньгах».
В газетную фотожурналистику молодёжь на самом деле особо не рвётся из-за денежного вопроса. Всё очень понятно, и с этим трудно спорить: гораздо комфортнее и прибыльнее работать на себя – снимать свадьбы или корпоративы, чем в -40ºС охотиться с фотокамерой на любителей окунуться в прорубь на Крещение. А съёмки в адскую жару? А полетевшие от дождя вспышки? Дорогостоящая техника от полевых условий газетных съёмок у Коли периодически ломается, на что он машет рукой:
«Бог с ней, с техникой, починим. Мы как-то с фотографами в дождь на День города купили какие-то пакеты, замотали в них кофры и дырочки прорезали. Ругались страшно, но снимали. Зато потом такой кайф: ты выполнил задание редактора! И этот кайф в первую очередь для тебя самого».
Хорошая цифровая техника работу в СМИ заметно упрощает, но фотографы старой школы сетуют – вдумчивости при работе не осталось.
«Когда у тебя 36 кадров на плёнке, то ты каждый раз думаешь перед тем, как нажать на кнопку и сфотографировать, – объясняет Геннадий. – Сейчас же есть серийная съёмка по 14 кадров в секунду. Здесь зачастую фотоаппарат делает кадр, а не человек. Но это не фотографы, а «нажимальщики». Да, мы не должны сейчас снимать камерой обскура, но с любой техникой обращаться нужно вдумчиво».
То, что сыновья стали фотографами, киномеханика Георгия Кривича удивляло. Он всегда считал фотографию исключительно хобби, занятием для души в свободное от работы время. Георгия Кривича не стало в 2010 году. И хоть когда-то давно он мечтал, чтобы сыновья стали киномеханиками, ему всегда льстило, что увлечение молодости его сыновья выбрали своей профессией. «Укол» фотографией и кино получился сильным, а, главное, уж точно на всю жизнь.
«Новости всеядны!». Омской студии телевидения исполняется 60 лет 
Один из этапов всероссийского конкурса «ТЭФИ-Регион» пройдёт в Омске 
На выставке «Структуру времени» покажут чёрно-белые фотографии Омска 
Выставка молодых фотографов «Город детства» открывается Омске 
Секреты профессии: соцработники относятся к подопечным как к родным