А был ли клад? Находки при ремонте Любинского проспекта оказались мусором

Новость о том, что при реконструкции Любинского проспекта обнаружили клад, вызвала настоящий ажиотаж среди горожан. Масла в археологический огонь подлил известный омский краевед Игорь Коновалов, по мнению которого обнаруженная кладка ни больше ни меньше относится к середине XIX века. А если верить картам второй Омской крепости, то это место может совпадать с каторжным острогом, в котором содержался самый известный омский «сиделец» – писатель Фёдор Достоевский. Что всё-таки обнаружили строители в сквере у драмтеатра?

Монета, кости и таз

Для начала стоит уточнить, что клад с исторической и юридической точки зрения – это совокупность предметов, которые с определённой целью спрятаны в одном месте. То, что было найдено в сквере возле драмтеатра, под понятие клада никак не подходит. Более того, по мнению экспертов, все находки конца XIX-начала XX века – обычный бытовой мусор.

«Найдена одна обычная советская монета 1961 года выпуска, которая, наверное, есть у каждого омича, – объясняет Дмитрий Павлов, сотрудник омского научного центра Сибирского отделения РАН. – Ещё в числе находок есть кости крупно рогатого скота, лошадей, собак, различные стеклянные сосуды, металлические штыри, гвозди, фрагменты керамики, обломки фарфоровой посуды, фрагмент подковы и чугунный таз. Всё это находилось в городском слое, который составляет от 20 до 50 см. Таким образом, это не кладка, а просто вырытая яма, куда сваливали кирпичи и мусор из близлежащих домов. Никакой исторической ценности они не представляют».

С этим согласен и Михаил Карусенко, директор музея народов Сибири омского филиала института археологии и этнографии:  

«Объект кладкой не является. По структуре залегания и по бессвязному составу вещей мы относим это к бытовому мусору. Это просто выброшенные вещи, остатки жизнедеятельности города. Посмотрите, что сейчас творится по улицам Северные вдоль колеи – люди заполняют все ямы мусором. И горожане XIX века поступали также. Что касается Коновалова, то с ним вообще всё не просто. Он и разбором кладки Воскресенского собора занимался без всякого разрешения. Никаких претензий к нему не имею, он человек увлечённый. Но всё-таки в сквере у драмтеатра никакой кладки не было».

Археологи работе строителей при реконструкции Любинского проспекта не мешают и, к слову, имеют доступ на объект в любое время. Это обязательное требование законодательства. В случае обнаружения каких-либо артефактов, на место незамедлительно вызывают экспертов, а работы приостанавливаются.

Справедливости ради отметим, что настоящие клады в Омске на самом деле находили. Например, в 80-е годы прошлого века при реконструкции одного из зданий рабочие обнаружили клад, сдали его в краеведческий музей, где он был оценён, а после получили причитающееся от государства вознаграждение.

Копать или не копать?  

Омск с его 300-летней историей вполне может претендовать на уникальные находки, которые уже имели место быть на территории региона. Несколько лет назад в Усть-Ишиме нашли бедренную кость человека разумного, которой 45 тысяч лет. В прошлом году при реконструкции обозного сарая на территории Омской крепости обнаружили часть могильника. Уникальное погребение датируется бронзовым веком (1,2-1,8 тысяч лет до н.э.). То есть, захоронению почти 4 тысячм лет и это первое найденное погребение этой эпохи, найденное в нашем регионе. Историки предполагают, что под землёй на территории Омской крепости ещё есть археологические сенсации, но, увы, масштабные раскопки в этом месте пока что невозможны.

«Никто понятия не имел, что под обозным сараем можно найти что-то подобное, – отмечает Михаил Карусенко. – Да, хорошо бы провести раскопки на этой территории, но никто не даст снять покрытие».

В отношении обозного сарая ситуация другая – он по странному стечению обстоятельств объектом культурного наследия не являлся, поэтому его полная реконструкция и стала возможной. Кстати, недавно Галина Маланичева, председатель Центрального совета Всероссийской общественной организации «Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры», в одном из интервью заявила:

«Снос обозного сарая на территории «Омской крепости» – это невнимание к тому культурному достоянию, которое существует в Омске. Сегодня федеральный закон позволяет общественности самостоятельно подать заявку о постановке на учёт объекта, который они считают ценным. Жаль, что это не было проведено в Омске. Обязательно надо добиваться, чтобы все объекты, которые представляют историческую, культурную, архитектурную ценность, приобрели охранный статус. Либо были включены в предварительный список вновь выявленных объектов культурного наследия. Это бы их в какой-то степени защищало. Реконструкция отличается от сноса, на который должно быть особое разрешение. Меня смущает тот факт, что это проведено не в чистом поле. Объект находился в охранной зоне, на территории Омской крепости. Никакое новое строительство в охранной зоне не разрешается. К сожалению, такие случаи в нашей стране происходят довольно часто».

Михаил Карусенко парирует заявление Галины Маланичевой:

«Понятно, что защитники памятников правы. Но сарай ведь обветшал и разваливался, это ведь все видели. И реконструкция – это меньше зло, которое наше областное руководство могло сделать с сараем. К тому же, кирпичи никто не выбрасывает, их складывают и потом используют при строительстве сарая. Сарай же никто не охранял, поэтому никто не докажет, что это памятник».