Надежда Бабкина: «Культура – это иммунная система государства»

Надежда Бабкина любит выступать даже в самых крохотных сёлах и деревнях России, и верит, что если с культурой в стране будет полный порядок, то и остальная жизнь наладится. В Омск народная артистка России привезла Всероссийский фестиваль-марафон «Песни России» и поговорила с корреспондентом «АиФ в Омске» о возрождении народной культуры.

«Всю жизнь мечтала найти мужика с деньгами»

Ольга Минайло, omsk.aif.ru: Надежда Георгиевна, вам не обидно, что про народную культуру то и дело говорят, что это не модно, не современно, не интересно? Получается, что фольклор у нас в стране, как говорится, не в тренде.

Надежда Бабкина: Культура и духовность – это неотъемлемая часть нашей жизни, не хлебом единым сыты. Мы сегодня часто говорим о ценностях, которые пытаемся формировать, что не всегда получается. Все духовные ценности, созданные в той стране, которая называлась Советский Союз, разрушены до основания. И ничего нового не появилось. Но тот, кто разрушает прошлое, никогда не сможет построить будущее. Фестиваль «Песни России», с которым я езжу по стране, мною выстрадан. Идея лежала на поверхности, но никто не хотел её поднимать. Кому нужна такая головная боль? Ездить по регионам, встречаться с коллективами, что-то придумывать, проводить мастер-классы… Это же дополнительная общественная работа . Да, в последнее время стали акцентировать внимание на том, что народная культура – это не модно и никому не нужно. Так нельзя говорить. Мы с этим рождаемся, это наши корни, наша история, наша генетическая память. Мы не можем это зачеркнуть и сказать, что это не модно, хотя лично я выступаю и за инновации, и за современность. И народная песня сегодня – это не два притопа, три прихлопа.

– На какой результат вы рассчитывали, организовав фестиваль «Песни России»?

– На поверхности лежала идея объединения национальных традиций. До этого я организовала фестиваль «Казачий круг», на котором собрала казаков со всего мира. Правда потом был конфликт, дескать, какая баба может возглавлять казачий хор? Я не догадывалась сначала, почему они все на меня так косятся. Обычно у меня с казаками, да и вообще с мужским населением отношения отличные. Я люблю мужиков, у меня с ними всё хорошо складывается. Потом я им сказала, что нужно же было кому-то их собрать вместе. Организационные и общественные вопросы решайте самостоятельно, мне же главное, чтобы на сцене всё было красиво. Они мне поверили.

Страна сейчас разрозненна, мы отделены друг от друга. Идеологии нет. Все боятся этого слова, но бояться не надо, потому что это идея, которая движет миром. Чем закончится фестиваль «Песни России» я не знаю, может быть, найдётся кто-то круче меня, который продолжит это дело. Или инвесторы появятся. Я всю жизнь мечтала, что найду мужика с мешком денег, и он скажет: «На тебе, Наденька, деньги ». Я точно знаю, на что бы я их потратила. Не на цацки и платья. На народное движение. Вы не представляете, какую силу и мощь ты ощущаешь, когда стоишь на сцене в таком многонациональном коллективе. Счастье тебя наполняет. И других людей тоже. Вот это моя цель, но она не конечная, она бесконечная.

– 40 лет назад вы создали коллектив «Русская песня». Из тех, кто стоял у его истоков, вы остались одна, сменилось девять команд. Куда все разбежались?

– Вот так походя и пролетело 40 лет (улыбается). Сменилось девять команд, и из корифеев я на самом деле осталась практически одна. Многие не выдерживали моих требований, в работе я жёсткая и требовательная, мне нужен результат, чтобы наше творчество вызывало радость у людей. Нас ведь негатив окружает всюду, куда ни глянешь – всё плохо. Моя же задача заключается в том, чтобы найти хорошее. К счастью, получается. Я создаю вокруг себя такую команду, которая двигается со мной вперёд. Но когда я создавала фестиваль «Песни России», мне много лет приходилось доказывать, что это необходимо стране. Как продвинуть патриотизм? Сказать, давайте все будем патриотами? Это невозможно. Патриотизм нужно прочувствовать душой, понимать, что ты никогда не сдашь свой край, свою родину. Прочувствовать это можно только через культуру.

– Но вы ведь как политик и культурный деятель понимаете, что на культуру в нашей стране внимание обращают в последнюю очередь?

– Культура – это главный сегмент нашей жизни. Когда политики и чиновники будут понимать, что культура – это главное стратегическое направление в развитии любого региона и жизни страны, то, поверьте мне, всё станет на место. У нас во всех направлениях лошадь бежит сзади, а телега едет впереди. Вот как только лошадь окажется впереди, всё будет отлично. И в сельском хозяйстве, и в тяжёлой и лёгкой промышленности, и в образовании, которое угробили, и в медицине, и в культуре. Я это говорю как политик и человек, занимающийся общественной деятельностью. Сейчас всё строится вокруг одной фразы «Денег нет». Всё упирается в злосчастные бумажки. Сегодня главное деньги , а они никак не идут! Но главным должна быть идея, а деньги потом появятся. И никак не наоборот.

Это ситуация с телегой и лошадью. Со своим фестивалем я долго ходила по кабинетам чиновников. Не скрою, в колёса мне вставляли не то что палки – брёвна. Дескать, ишь она такая-сякая! Но сделайте лучше. Кто против? Я к этому спокойно отношусь, зависти у меня никакой нет. Культура – это иммунная система государства. Я, как депутат Госдумы, активно участвую в приёме закона о культуре РФ. Закон сухой, никак не расписан. Сейчас внесли поправки и активно работаем над тем, чтобы на нематериальное наследие нашей страны обращали внимание.

Когда мы с фестивалем только поехали по России, у нас в год было задействовано 16 регионов, а теперь четыре. Опять же говорят: а нам не надо, у нас своё есть. Но что значит своё? Нужен взаимообмен энергией. Я вот в Москве построила Театр русской песни. Единственный профессиональный театр подобного плана. Для меня эта некая веха в жизни. И я гостеприимно приглашаю Омскую область приехать в наш театра и провести день Омской области, как мы это уже делали с другими регионами. Показать народные промыслы, конференцию устроить, программу придумать, самодеятельность привезти. У нас теперь есть место в центре Москвы, где мы можем объединяться.

– То есть народными песнями вы возрождаете мощь России?

– Во-первых, возрождаем культуру. Вот приезжаем мы, профессиональная команда, и выступаем вместе с самодеятельными коллективами. Мы хотим видеть и слышать друг друга, потому что у каждого есть свой манок, своя изюминка. Со мной в этом плане всё просто – народ ко мне тянется.

Во-вторых, социальный аспект. Народное искусство само по себе выросло из самодеятельности. Это уже потом исполнители получали образование. Но нигде не прописано, что в народном жанре можно, а что нельзя. Я перелопатила на эту тему огромное количество литературы. И, кстати, до сих пор много читаю об обрядовости, традициях. Ты читаешь, а у тебя перед глазами появляются картины, и ты думаешь, что тоже так сделаешь. Но не всегда хватает ресурса. Всё упирается не в творческий процесс, а в идеи, в деньги. А в нашей ситуации обычно говорят, что денег нет, и не будет. Выглядит это немного убого, потому что на попсу выбрасывают миллионы. Тут тебе и лазеры, и всё светится, сияет, ходуном ходит, но… начинки-то нет. Вот бы в народном жанре такое оформление было бы! Это же единственный продукт, который можно продавать на международном уровне. Дорого продавать! Но никто не слышит.

Зато на кино, которое зачастую выглядит очень дёшево, деньги есть. Да, раньше кино было массовым, носило воспитательный процесс, формировало в человеке высокую нравственность. А сейчас? Пух, бах, тарарах. И детям такие же мультики показывают. Стоящих программ для детей нет, всё заменил интернет. Но в сети можно только работать, но никак не развлекаться. Эта субстанция разрушает живую энергетику. Нет ничего лучше, чем поздороваться за руку с человеком и посмотреть друг другу в глаза. О каком виртуальном взаимодействии можно говорить?

Нам обидно, что на телевидении нет программ про народное искусство. Можно ведь красиво оформить студию, пригласить людей с какого-нибудь конкретного региона. Сказать, например, вот к нам приехали гости из Омска, вот концерт. Да все бы ахнули! Неужели нельзя найти полчаса эфирного времени для всей страны? Но никто не хочет, потому что это воспитывает целостность в нашем государстве, а кому это сейчас надо? Если я вдруг случайно вырву эфирное время и спою какую-нибудь народную песню, скажу что-нибудь про какой-нибудь регион – это счастье! А у нас ведь народ широкой души, гостеприимный, благодарный. И мы убедились в том, что чем больше в том или ином регионе социальных аспектов, тем больше там занимаются творчеством и жизнь более-менее благополучная.

У меня вот было огромное желание посетить Сибирь. Надо отдать должное вашему главе региона Виктору Назарову, который уделяет внимание культуре. Он – двигатель идей, он за нравственность и духовность. Мы, народники, работая в этом жанре, не можем жить вне политики. Политика – третий аспект. Что у нас в стране? Народ. А народ что делает, если имеет творческий потенциал? Придумывает себе некую защиту при помощи песен, обрядов. Да, политические решения принимают политики, и народ здесь редко когда принимает участие. Но политика не отделена от культуры. Не надо думать, что у чиновников своя отдельная планета. Нужно, чтобы политики рассуждали так, как рассуждает народ.

О «чёрных списках» и санкциях

– Про русскую песню программ толком нет, а про блатную песню иногда даже циклы телепередач делают. С другой стороны, русская песня часто звучит фальшиво. Ещё можно вспомнить ваш спор с Надеждой Кадышевой на тему того, в чём она выходит на сцену. Вы боретесь за чистоту жанра?

– Да, борюсь. Но я не сопротивляюсь тому явлению, когда композиторы пытаются что-то написать в народном стиле. Есть очень удачные примеры. Но, понимаете, настоящий духовный продукт мы получаем тогда, когда каждое слово несёт смысл. Сегодня же тенденция такова, что значимость слова разрушается. В английских песнях содержания практически нет. О чём вижу, о том и пою. Просто красивая английская речь накладывается на очень качественную музыку. Мы только что приехали из Франции и качество музыки там потрясающее независимо от того, где она звучит – на пляже или в концертных залах. Качественная музыка стоит больших денег, а если писать её на коленке, то мы и получаем то, что получаем. Что касается внешнего вида, то народный костюм несёт в себе энергию национальной традиции. Кощунство над ним недопустимо. Надо работать с профессиональными художниками, а не шить самим и говорить, что я вот так вот вижу. Я за чистоту жанра, потому что внешний вид – это 60% успеха.

– Не могу не вспомнить программу «Модный приговор». На вашем стиле она сказалась? И влияете ли вы на стиль «Модного приговора»?

– Сказалась! Я же не могу быть пустышкой, находясь среди классных специалистов. Саша Васильев (Александр Васильев – ведущий передачи «Модный приговор» – Ред.) – историк моды. Про какую деталь одежды его не спросишь, он сразу скажет, где это зародилось, где развивалось, как это носили. Ходячая энциклопедия! Моя задача, скажем так, поливать воду. Люди, пришедшие в эту программу, часто боятся. К публичности ведь не все готовы. И эта программа больше психологическая, одежда – она на втором плане. Когда ты переодеваешь человека, а он потом смотрит на себе в зеркало, то плачет от радости. Оказывается, все люди могут быть красивыми. На мой стиль программа тоже влияет. Например, мне как-то надо было идти в Кремль, и я не знала, какое платье надеть. Я позвонила Эвелине Хромченко и задала этот вопрос. Она спросила, а какая у меня задача? Чтобы все видели? Конечно. Какая же у меня может быть другая задача? Она посоветовала надеть длинное красное платье в пол. Украшений не надо. Просто платье и красивая причёска. В этот же день меня показали по всем каналам. Вот что значит внешний вид. Это целое таинство, о котором мы должны знать. Я пытаюсь использовать «Модный приговор» и с целью популяризации народных традиций.

– Все стилизации под русский костюм или русскую песню можно назвать первым шагом к пробуждению народной культуры?

– Почему вы решили, что она пробуждается? Она не умирала. То, что умерло, то умерло, то, что живёт, то и живёт. Не надо ничего хоронить раньше времени. Другой вопрос, что интереса нет. Из нашей культуры выхолащиваются настоящие ценности. Есть руководители, сидящие на «кнопках», которым сверху диктуют, что ничего национального не нужно. Давайте всё модное! Нет государственной поддержки по развитию национальных традиций, программ, а если есть, то масштабности не хватает. У нас огромная страна и есть республики, где берегут традиции. Например, в Татарстане, Якутии, Бурятии сильно развито национальное самосознание. Для них всё это – оберег.

Что-то должно быть основой жизни, а основа такая – где родился, там и пригодился. Все те русские, которые уезжают за границу, за редким исключением могут себя в полной мере реализовать. Здесь были нормальными людьми, но денег не хватало. В результате все едут за длинным рублём, а работают посудомойками в ресторанах. И тоска у всех страшная. Вся цивилизация – это же внешняя атрибутика. А чем подпитываться? А подпитываться надо национальными вещами. За рубежом мы всё равно все изгои, местными никогда не станем, даже отлично владея языком. Потому что мы здесь рождены. И зачем хаять страну, в которой ты живёшь? Да, проблем много, но решать их надо по мере поступления.

– Что касается господдержки, то в интернете сейчас активно обсуждают то, что после сентябрьских выборов глав регионов в стране, в столице резко сократят финансирование культурной сферы.

– Не слышала об этом. Но могу сказать, что сейчас финансирование сокращено везде. И это не только культуры касается. Денег в стране нет, понимаете? Потому что санкции вокруг нашего государства всё «прищучивают» вокруг. Но меня это не страшит. Значит, есть время для размышлений. Знаете, люди в последние годы в стране относительно так неплохо зажили, избаловались и привыкли, что вокруг всё хорошо. Но случилась такая вот история и что мы выберем? Разрушение страны? Или мы всё-таки сплотимся и всё вытерпим? Когда-нибудь все санкции закончатся, это не может продолжаться вечно. Из этой ситуации надо выходить победителями, сохранив своё достоинство. И сохранить целостность государства можно, опираясь на национальные традиции. И у меня только один вопрос, на который я не знаю ответа: когда мы начнём жить хорошо? Мы все знаем, кто виноват, но не знаем, что делать. Да, у нас коррупция. Да, у нас воровство. Как эту систему изменить, никто не знает.

А наш народ достоин хорошей жизни. Вроде бы недавно всё было хорошо, все думали, что вот сейчас опять на ноги встанем, молодые же, энергичные, силы есть. Ан нет, тут опять тиски. И нельзя винить в этой ситуации президента. Я считаю, что Путин – единственный на сегодняшний момент из всех президентов, который держит страну в любой ситуации. У нас много где плохо. Давайте это плохое отставим и выберем из него только хорошее. По-другому нельзя. Содержать театр, например, очень сложно. Конечно, мне сейчас нужны деньги, нужно выигрывать гранты и так далее, чтобы я могла составить в своём театре «бомбическую» программу и пригласить гостей со всеми мира. Я понимаю, что на декорации денег никто не даст, но я придумаю другие способы, найду, кого привлечь. Меня тоже многое не устраивает в правительстве РФ. Чиновники не видят, что происходит с народом. А народ недоволен. С ним никто не разговаривает, не объясняет ему, что нужно немного потерпеть. Не задушит никто Россию! Никогда!

– А как вы относитесь к тому, что министерство культуры Украины пополнило «чёрные» и «белые» списки тех известных людей, которым можно въезжать на их территорию и кому нельзя?

– Это всё от бессилия. Когда люди бессильны и не знают что придумать, то начинают щипать известных людей. Лично я невъездная туда на 100%. Да и нет желания туда ехать. Нет смысла бороться с ветряной мельницей, там серьёзная мощнейшая агитационная история, смысл которой в том, что все русские плохие и от них надо избавляться. Я категорически с этим не согласна. Извините, мы на прошлой неделе были в посёлке Полтавка Омской области, где живут практически одни украинцы. И, знаете, я давно не видела такого единения духа.

– Вы часто говорите, что для вас не важен громкопоющий исполнитель, что главное в народном творчестве – душа. Вы знаете, как заставить петь душу?

– Действительно, я не подбираю себе в коллектив людей конкретно по голосам. Громкопоющих мне не надо, мы все орать умеем. Нужен тембр и личная история. Чтобы заставить петь душу, человека нужно сначала воспитать. Если ребёнка воспитывают в определённых семейных традициях, если у него в школе хорошие преподаватели, то он постепенно формирует свою душу. Говорят, что это происходит в пятилетнем возрасте. Дальнейший вопрос в том, будет ли человек в дальнейшем развивать свою душу или собственноручно уничтожать. Когда человек наполняет свою жизнь позитивом, правильными идеями, когда испытывает радость – он формирует свою душу. Он становится уверенным в себе, у него нет агрессии и ненависти. Именно поэтому я подбираю исполнителей, которые не громко поют, а умеют слышать. Тогда наш паззл складывается, а зрители кричат «Браво!».