В тяжёлые годы Великой Отечественной войны, когда Ленинград был обложен блокадой, каждый день становился испытанием для его жителей. Однако ещё до начала захвата немцами города отдалённый по географии, но близкий по духу Омск распахнул свои объятия для тысяч людей, вынужденных искать спасение вдали от родных улиц.
История эвакуации блокадников из Ленинграда в Омск — это не только хроника страданий и потерь, но и олицетворение человечности, солидарности и надежды во времена самых сложных испытаний. В честь 80-летия со снятия блокады Ленинграда omsk.aif.ru рассказывает о том, как далёкий город стал приютом для сердец, измученных голодом и войной, о подготовке Омска к этому вызову и о том, как встреча двух городов стала символом выживания и надежды на будущее.
«22 июня, ровно в четыре часа…»
Война, как известно, началась неожиданно, ранним воскресным утром. Согласно плану «Барбаросса» фашисты планировали устроить блицкриг и быстро завоевать сразу три направления — северное (Ленинград), центральное (Москва) и южное (Киев). Их мечты достаточно скоро оказались разрушены — упорство и стойкость советских граждан, доблесть РККА и нежелание сдавать страну нацистам помогли СССР сначала укрепиться в обороне, а затем перейти в наступление.
Тем не менее центры, обозначенные в плане «Барбаросса», очень сильно пострадали. Киев был оккупирован, под Москвой шли ожесточённые бои, а Ленинград оказался в блокаде. Ещё до того, как Северная столица попала в кольцо врага, из неё стали экстренно вывозить жителей — все они ежедневно находились под угрозой из-за постоянных обстрелов.
Уже летом-осенью 1941 года Омск начал принимать у себя первые эшелоны из Ленинграда. По решению правительства это были заводы и стратегические учреждения. Именно так в город были перевезены, а потом и прочно здесь основались шинный и приборостроительный завод имени Козицкого, появились оптико-механический завод, заводы Наркомата вооружения и Наркомата судостроительной промышленности и многие другие.
Какие-то предприятия получали собственные здания, но большинство ютились, где придётся: в промышленных корпусах, ремонтных мастерских, зданиях аграрного университета и даже в школах.
За годы войны Омская область из Ленинграда и других западных регионов приняла у себя 110 промышленных предприятий, 83 из них расположились в областном центре.
Конечно, на заводах кто-то должен был работать, поэтому первая волна эвакуации из Ленинграда в Омск состояла во многом из рабочих и специалистов, которые должны были обеспечить бесперебойную работу тыла. Вместе с ними переезжали и их родные. Подобной семьёй была, например, семья известного барда и поэта Александра Городницкого.
Отец Городницкого был эвакуирован в Омск ещё в 1941 году, где работал в военной гидрографии. Уже после первой блокадной зимы в апреле 1942 года к нему приехали близкие — вырванные из оков блокады жена и сын. После окончания войны вся семья Городницких вернулась в Ленинград.
В книге «Дом моего детства» под редакцией И. Гладковой приводятся воспоминания поэта:
«В эвакуации, в Омске, я почти полгода проболел и не мог ходить в школу. Из-за дистрофии и авитаминоза начался жесточайший афтозный стоматит. Весь рот внутри покрылся нарывами, не давая есть. Время было голодное. Немногие носильные вещи, захваченные из Ленинграда, были довольно скоро обменяны на продукты. Спасала посаженная нами картошка, которая заменяла всё. Там, в эвакуации, класса с третьего я пристрастился к чтению. На чердаке нашего деревянного дома каким-то образом оказались подшивки старых журналов “Вокруг света”. Надолго прикованный к постели, я перечитывал их по многу раз, наивно мечтая о дальних путешествиях».
Дети блокады
На пересечении улицы Масленникова и проспекта Карла Маркса в Омске, прямо возле Ленинградского моста, можно увидеть трогательную бронзовую скульптуру на гранитном монументе. На ней дети в ватниках, дублёнках и платках, с пронзительным взглядом смотрят вдаль — это монумент Детям блокадного Ленинграда. В городе его установили в 2014 году, приурочив к наступающему 70-летию Победы. На граните высечено:
«Из блокадного Ленинграда в Омскую область было эвакуировано более 17 тысяч детей».
Точное число приехавших в Омск из Ленинграда детей узнать невозможно — архивы эвакуированных из блокады людей до сих пор пополняются, данные восстанавливают, да и учёт тогда вели не очень чётко, не до этого было. Тем не менее, именно дети блокады вписали своё имя в историю региона.
Большинство эвакуированных детей были из детских домов и интернатов Ленобласти, их размещали по всему региону, 46 районов приняли сирот-блокадников. Эшелоны с детьми встречали врачи, они осматривали приехавших, больных отправляли на госпитализацию. В своей статье из книги «Побратимы» М. Кожевина отмечает, что иногда докторам приходилось особенно бороться за жизни детей. Так, в ноябре 1941 года в Омск прибыли сироты-блокадники, которых до этого пытались пристроить в Ярославской области. Они ехали поездом более двух недель, содержались в холодных и тесных товарных вагонах без тёплой одежды. Многих госпитализировали.
Ещё сложнее ситуация обстояла с детьми, которые приехали в Омск в 1942 году. Маленьких ленинградцев приходилось выносить из вагона на носилках и просто на руках, у них была серьёзная дистрофия — дети не могли стоять на ногах.
В районных интернатах старались обеспечить сирот всем, чем могли, но получалось не всегда. Во многих детдомах просто не хватало мест, в первые годы эвакуации они испытывали проблемы с поставками топлива и продовольствия, одежды. Многие учреждения спасали себяс помощью местных хозяйств — в свободное время выращивали картофель и овощи. Кроме того, в Омской области регулярно собирали деньги в помощь эвакуированным детям. Так, на конец 1943 года на эти цели удалось направить более 800 тысяч рублей от неравнодушных омичей.
Из книги «Дом моего детства»: воспоминания Нины Сазоновой, блокадницы, воспитанницы детдома в селе Большой Атмас:
«В интернате, где мы жили, тоже было несладко. Спали на круглых палках, на соломе, жевали жмых, как коровушки. Но я была крепкой девчонкой, боевой, во всех потасовках отстаивала и себя, и сестру. Вместе с ней мы пережили и цингу, и золотуху, и вшей. Сегодня жутко представить всё, через что нам пришлось пройти».
К 1944 году все интернаты региона удалось привести в приличный вид. Уже 1 января рацион детей по плану составлял 1900-2200 калорий ежедневно. В упомянутой книге «Побратимы» приводится статистика: согласно ей детям в Омской области в месяц полагалось 500 г масла, 500 г сахара и кондитерских изделий, 1500 г мяса (дополнительно — яйца и сыр, 1500 г крупы, 750 г муки, 8–11 л молока, 1000 г творога, 600 г хлеба.
И в самые тяжёлые, и в более сытые времена дети были полны патриотизма и оптимизма, собирали деньги для фронта, читали раненым стихи, рисовали им открытки.
Из книги «Дом моего детства», воспоминания Нины Вейнберг, воспитателя Нижнеиртышского детского дома:
«Дети понимали, что идёт война, многие из них сами видели войну, пережили обстрелы, бомбёжки, потеряли родных и близких, поэтому вели себя по-взрослому серьёзно. Старались помогать фронту. Но как помочь, когда собрать посылку было не из чего, но выход нашли: писали на фронт письма, много писем: и родным, и близким, и даже незнакомым солдатам и офицерам. С интересом и гордостью читали ответы с фронта. Очень помогали ребятам эти письма выстоять в годы войны морально и духовно».
Когда Великая Отечественная война закончилась, вышел приказ о реэвакуации ленинградцев - детей без родителей должны были вернуть на родную землю. Те, кто был постарше, становился совершеннолетним или был эвакуирован уже взрослым, иногда оставались. Юные блокадники же вернулись домой в свободный город. Многие из них были благодарны Омской области за приют и возможность учиться, воспитываться и банально выжить.
Исторический архив Омской области опубликовал сканы письма детей-блокадников из интерната №190 руководству Черлакского района. Они писали:
«Забот и ваших ласк нам всем не позабыть, лишь просим, как и прежде, любить ребят, которые остались в вашем районе. А у нас в Ленинграде будете дорогими гостями».
Взрослые проблемы
Несмотря на то, что Омск находился далеко за линией фронта, он был городом трудовой доблести, надёжным тылом. В стране шла война, и ни о каком изобилии даже в отдалённых регионах речи не шло. Сложнее всего в это время приходилось взрослым. Их не кормили в столовых, не предоставляли бесплатную одежду, многие из них переезжали стихийно, не взяв с собой ничего из родных городов.
Эвакуированные писали в горисполком, просили выплаты и дотации, чтобы просто поесть, и часто получали их. Блокадникам предоставляли временное жилье, подселяли к семьям в квартиры, в самострои и землянки. Люди жили в бараках на нарах, еды в связи с переездом в область заводов перестало хватать. В августе 41-ого в Омске ввели продовольственные карточки.
Несмотря на сложное положение, самая большая суточная норма еды полагалась блокадникам — они приезжали в регион уже истощёнными. Пережившие блокаду могли претендовать (по книге «Побратимы») на 800 г хлеба, 200 г мяса или рыбы, 50 г сливочного масла, 20 г растительного, молоко, сметану и овощи. Но, конечно, эти нормы не всегда исполнялись, особенно в отдалённых от центра районах.
Чтобы облегчить сложное положение людей, в городе начали образовывать новые творческие коллективы, а многие — эвакуировать (как, например, театр им. Вахтангова). Они выступали для всех желающих, старались не терять боевой настрой и силу духа. А в августе 1942 года омичи и эвакуированные блокадники смогли услышать легендарную 7-ю симфонию Шостаковича — «Ленинградскую».
И, конечно, даже вдалеке от ужасов блокады всех её переживших ждали голод, теснота, грязь и нищета, изнурительная работа и сибирские морозы, но это была цена победы. И Победа наступила.
В «республику Иртыш». 
«Чёрные» мифы и факты. 
Пятеро омичей стали лауреатами национальной премии «Семейная реликвия» 
Проблема выбора. 
«Фрагменты истории».