Юрий Шевчук: «Пока в зале будет больше человек, чем на сцене – мы будем петь»

– Мы привыкли, что за нас всё делают: решают, рожают, направляют… Легче и проще сидеть на кухне, бухать и ругать всех подряд. Или писать в блогах о том, что все козлы, что Шевчук продался. А я – хороший. Сижу, бухаю, жду светлого будущего и пенсию в 5 тысяч долларов в неделю, – говорит лидер группы «ДДТ» Юрий Шевчук.

Этот рок-музыкант верит в любовь и в то, что новую жизнь можно построить даже на пепелище. Он любит провинцию и с удовольствие ездит по стране с концертами, чтобы показать и рассказать поклонникам о том, как жить иначе. Именно так его новая программа и называется – «Иначе». Концерт в Омске зрителей не разочаровал, хоть попасть к нам «ДДТ» удалось только со второго раза (весной концерт по организационным моментам отменили).

«Шевчуку тоже трудно быть человеком»

omsk.aif.ru: – Юрий Юлианович, вам не кажется, что 80-е годы прошлого века для вас повторяются? Тогда тоже некоторые рок-концерты запрещали.

Юрий Шевчук: – История не повторяется, история рифмуется. Нас вычеркнули из каких-то центральных телеканалов, но это не важно. Сейчас есть Интернет, в 80-хх годах были кассеты, которые меломаны неизвестно как распространяли по всей стране. Информация доходит. И нас просто так не возьмёшь (смеётся). У нас ребята в группе молодые, это я уже поживший человек. Уж при какой только власти не жил и, в принципе, готов ко всему, как тот пионер. Главное, что мы вам привезли программу «Иначе», значит, мы победили.

omsk.aif.ru: – Чем Вас на этот раз встретила Сибирь?

Ю.Ш.: – Солнцем. Мы ехали в поезде, а в окно светило солнце. Оно искрилось, прыгало по снегу, деревьям, полям… Мы наслаждались настоящей русской зимой. Мороз и солнце, классика! Чудно. Зима Омску к лицу. Питеру не очень, там всё мрачно. То дождь, то снег, то сосульки огромные. Никаких препятствий, правда, меня сегодня спросили, у нас концерт «18+» или «16+»? А я не знаю. Мы же не ругаемся со сцены, не пропагандируем насилие. Мы обращаемся к людям, размышляем о жизни, о мире, о стране. О том, в чём мы живём и что внутри нас. Как мы пытаемся прорваться сквозь заборы реальности к нереальности безумной. Для художника всегда важно смотреть за заборы, заглядывать за черту.

omsk.aif.ru: – Вы всё говорите про борьбу, про протест. А просто быть обычным человеком сейчас тяжело?

Ю.Ш.: – Ко всему надо относиться по-человечьи, а к себе иронично. Не надуваться пафосом. В наше время просто быть человеком трудно. Я это по себе знаю, и ребята знают, как Шевчуку иногда трудно быть человеком. И это человеческое нужно нести людям. Вчера у нас был прекрасный концерт в Тюмени – потому что глаза у людей были хорошие, потому что они, обнявшись, пели «Это всё». А я говорил: «Что мы оставим после себя? Горы мусора, грязи, ненависти, злобы или светлую Россию?». И все кричали «Ура!». Мы за свет в окошке, за гуманные отношения между людьми, а не за сословное государство. За равенство всех перед законом. Чтобы не было элитных слоёв населения, сословий князей и бояр. Раньше они на конях скакали, а сейчас с мигалками. А что изменилось? Ничего.

omsk.aif.ru: – Вы это пытаетесь людям через песни донести?

Ю.Ш.: – У нас программа о каком-то Гамлете XXI века. Герой у нас бегает на экране, мучается, переживает, ищет смыслы, разбивает стены. Помните у «Pink Floyd» песню «Стена»? Сейчас вроде стен нет, мы, к примеру, можем все вместе взять и поехать в Турцию. Или в Париж, если денег хватит. Но стены остались, просто они прозрачные. И вроде всё видно, а душой это не понять, не принять, не почувствовать. Нет понимания между людьми. А хочется вырваться на свободу, разбить стеклянные стены. Хочется, чтобы посветлело. Чтобы идти по улице и видеть, как люди тебе улыбаются. Наша программа позитивная, но это не тот позитив: «Эй, чувааак, я на позитиве…». Позитив у нас выстраданный. Наш главный герой всё теряет, но на этом пепелище у него растут крылья. Он говорит, что жизнь прекрасна.

Это удивительное чудо, чудо бытия на этой планете. И без любви вообще ничего не может быть. Любовь – странное чувство, всегда порхает вне времени и всегда мимо нас, когда нам этого так хочется. И без свободы, как писал Бердяев, ничего не может быть – ни людей, ни справедливости, ни поисков истины. Не надо бояться будущего. У нас в стране все его боятся. У кремлёвских нет оперативных данных о будущем, они его боятся и на всякий случай затариваются деньгами. Пытаются откупиться от него, но это невозможно. Нужно знать прошлое и жить в настоящем. А прошлое нас преследует с наганом и дубиной. И всем нам туда хочется непонятно зачем.

«Человек – не приставка к холодильнику»

omsk.aif.ru: – А зачем Вам вообще все эти элементы шоу на сцене? Рок-музыка в России с внешними эффектами никогда не ассоциировалась.

Ю.Ш.: – Можно давать обычный концерт, можно играть в клубах актуальный рок. Но я по образованию художник и вся визуализация идёт от меня. Я страдаю такими полотнами, раньше немаленькие картины рисовал (улыбается). Люблю такой размах, люблю живопись, цвет, кинематограф. У нас всего три таких больших программы было: «Чёрный пес Петербург» - в 1992 году мы были первой группой, которая сделала себе декорации. Вторая – «Мир номер ноль». Сейчас - «Иначе». Если раньше мы искали выход, то сейчас его нашли. Не верьте рекламе на заборах, не читайте все эти готовые ответы, которые вам каждый день дают по радио и телевизору. Блин, чувак, просто загляни внутрь себя и пойми, что тебе самому-то нужно? Что ты сам хочешь? Ты человек, ты образ и подобие. Ну не будь ты, блин, приставкой к холодильнику! И свобода здесь необходима, и личностью быть нужно.

omsk.aif.ru: – Вот Вы про личность сильную духом говорите, про свободу, любовь. А что вы в человеке считаете омерзительным?

Ю.Ш.: – Я цинизм не люблю – это ужасно. Цинизм вырастает из эгоцентризма. Сейчас прошло 18 лет с первой чеченской войны. Я помню, как в Чечне разговаривал с одним генералом и он мне сказал, что солдат на то и солдат, чтобы помирать. Я его на дуэль вызвал, а он убежал. Нельзя допускать цинизма по отношению к людям. Надо беречь друг друга, потому что общество наше порвано. Есть белые, красные, националисты, есть синие и зелёные, либералы, демократы… И каждый кричит: «Мы спасём Россию!». И России зябко без мессии. Будущего мы боимся и свободы потому, что это огромная ответственность. Но народ к этому не привык, поэтому и гражданского общества у нас нет. Мы привыкли, что за нас кто-то решает, рожает, направляет… Легче и проще – сидеть на кухне, бухать и ругать всех подряд. Или писать в блогах о том, что все козлы, что Шевчук продался. А я хороший. Бухаю, жду светлого будущего и пенсию в 5 тысяч долларов в неделю. Это же тоска смертная! Очень важно научиться брать ответственность за свои слова. И поступки совершать.

Я сегодня на радио рассказывал о Чулпан Хаматовой. О том, что когда она первый раз попала в больницу для детей, больных лейкемией, когда увидела эти мрачные облезлые коридоры, не работающие батареи, детишек в коридорах с зарёванными мамашами… Она ревела несколько дней. Эта актриса великая и мать троих детей ревела, а потом стала помогать. Наш телефонный разговор, когда она рыдала в трубку, был 5-6 лет назад. Потом Чулпан построила огромную больницу, которой нет даже в Европе. Вот это дело. И волонтёрство среди молодёжи сейчас – здорово. Кто кричит о том, что теория малых дел не работает и да здравствует революция? Всё работает. Революция бывает разная – бывает духовная, и это не обязательно погром. Почитайте «Бунтующего человека» Камю – хорошая книжка о неравнодушных людях.

omsk.aif.ru: – Кстати, а что сейчас читаете?

Ю.Ш.: – В поезде прочёл историю Муссолини. Давно хотел это сделать. В другом поезде - книжку о первой французской революции. Интересно как они там друг друга «гильотинизировали». Как ни странно, в том времени много нынешнего дня. По крайней мере, споры были те же – были либералы, радикалы, были левые и правые. А в результате пришел тиран Наполеон и все они друг друга перерезали.

«Ботоксом себя не накачиваю»

omsk.aif.ru: – У вас много поклонников среди молодёжи, Вы под них как-то подстраиваетесь? Музыку адаптируете к их восприятию?

Ю.Ш.: – Мы не адаптируемся к молодёжи, я не накачиваю себя ботоксом (смеётся). Я придумал поговорку, характеризующую молодёжь: всё, чего нет в моём айфоне, не существует. Я даже наблюдал, как молодёжь собирается где-то на стрелке, каждый стоит со своим айфоном и друг с другом перезванивается. Это тоже заборы. Есть мода, она украшает жизнь, а есть современность и есть болевые точки современности. Если мы их чувствуем – мы о них поём. А один парень в блоге как-то написал – какой классный у «ДДТ» концерт! У нас такого в Тольятти никогда не было! И далее следует: а чего там хорошего? Ну, наболтали, напели. А дела-то где?! Как объяснить этому чудаку, что 2,5 часа - это тоже работа, труд и энергия? Да, билеты дорогие, но это всё из-за звука, аппаратуры. Для музыкального движения важно, чтобы концерты были качественными. Современная рок-музыка очень зависит от технологий, которые формируют новый звук. Можно, конечно, и рэп читать на коленке – это демократично. Но можно играть и музыку современную, пытаться найти звуковые сочетания, которых не было до нас. Играть музыку XXI века. Поэтому у нас всё с этой программой достаточно тяжело. Но это стоит того. Здесь получается не просто концерт, а решение какой-то сверхзадачи. Хотя это стоит большого труда.

Мы ровно год назад начинали работать – первый концерт – минус 200 тысяч рублей. Не пришёл зал. Второй - по нулям. Третий – минус 400 тысяч рублей. Мы с ребятами первые два месяца жили только на дисках, которые продаём перед концертом. Всё остальное долги. Я за голову хватался – всё, умираем! Но мы решили драться до конца. После концертов в Екатеринбурге и Уфе программа пошла. Но я вам скажу, что пота холодного было много пролито. И ветер в карманах свистел. Но действительно, кто не рискует, тот не пьёт шампанское. Я рад, что мы это пережили. И пока в зале будет больше людей, чем на сцене - мы будем играть. А уйти непонятыми – вообще здорово. Чувствуешь себя Ван Гогом. Может быть, мы добьёмся совершенной непопсовости, напишем альбом, который никто не будет слушать (смеётся). Когда мы опередим эпоху лет на 20-30 – вот это будет шаг!

omsk.aif.ru: – Юрий Юлианович, Вы изъездили всю Россию, а что для вас провинция?

Ю.Ш.: – Это замечательно! (с иронией) Самые лучшие люди, самые прекрасные честные журналисты, Омск! А Москва - ужасно! Я сам провинциальный человек (серьёзно). Я жил в Магадане, Уфе, на Кавказе. Потом приехал в Питер, в столичный город с провинциальной судьбой. Мне провинция нравится. Ты здесь всех знаешь, и тебя знают. Уже как-то весело, когда со всеми здороваешься. Меня вот в Уфе знают все, хотя город миллионный, провинцией его не назовёшь. В провинции своя прелесть - тут больше небо и меньше суеты. Провинция питает столицу. По крайней мере, художественные силы. Даже у нас в группе ребята из Тулы, Одессы, Самары, Челябинска… Вот перед вами провинция, но группа мы как бы питерская.

omsk.aif.ru: – Что касается музыкальных групп, то вы довольно часто критикуете коллег по цеху…

Ю.Ш.: – Не критикую – больше сострадаю.

omsk.aif.ru: – А музыкант в вашем понимании – кто он сейчас? Общественный деятель?

Ю.Ш.: – Прежде всего, музыкант должен уметь играть на инструменте, который он выбрал. У нас была полемика с некоторыми нашими коллегами, которые говорили, что вот ты музыкант – играй и ничем не занимайся. У меня была такая же полемика с некоторыми плотниками и шофёрами, бюрократами и чиновниками. Я считаю, что человек это несколько больше, чем его профессия. Он гражданин. И столяр, и плотник, и шофёр. И мы имеем полное конституционное право выражать своё мнение по поводу происходящего в нашей горячо любимой стране. И плотник, и столяр, и музыкант. Некоторые наши музыканты считают, что такого права они не имеют. Я их называю крепостными. Они пытаются встроиться в эту систему, которая многих из нас не устраивает. Система бесчеловечная, построенная на страхе и насилии. На том, что люди, имеющие «ксивы» и мигалки, считают себя лучше других. Откуда у них это право? Корочка? И всё? Это же несправедливо.

Рыночные отношения - хорошо, но рыночные отношения между людьми – ужасно. Людей продают и покупают. Мы живём в рабовладельческом обществе. И крепостные музыканты просто обслуга. Официанты в искусстве на бесконечных корпоративах. Они эстрада, а рок-н-ролл – это свобода. Когда мы пришли в рок-н-ролл, у нас флаги в небе летали вперемешку с облаками. Мы пришли с жаждой справедливости, свободы, искали истину… Какое-то было удивительно чувство в этом ленинградском рок-клубе. А потом смотришь, кто-то уже в ресторанчике бренчит: «Поплачь о нём, пока он живой» и «Что такое осень». Тоска. Эстрада должна быть, она как раз и обслуживает граждан на свадьбах и похоронах. Где, по большому счёту, нужны музыканты? На свадьбах и на похоронах. А рок-н-ролл – немножко больше, чем музыка и гаммы. В нём есть энергия другого рода, за которой люди идут.

omsk.aif.ru: – Вы упомянули про ленинградский рок-клуб. Дружбы в этом братстве не осталось?

Ю.Ш.: – От того рок-движения ничего не осталось. Мы встречаемся на фестивалях, но никакой крутой дружбы нет. Каждый из нас пошёл своей дорогой. И слава Богу! Каждый из нас личность, индивидуальность. И если раньше мы в рок-клубе ходили в обнимку, то сейчас этого нет. Потому что мы все разные и это хорошо. Представляете, как было бы ужасно, если бы мы до сих пор все строем ходили? Это как-то не по-людски. А молодёжь сейчас создаёт группировки разные, музыкальные, в том числе. Там выкристаллизовываются новые течения, мысли бродят какие-то, поэзии сейчас много хорошей. Думаю, в Омске не меньше всего того происходит, нужно больше писать об этом. Потому что когда молодой человек 18 лет хоть одну строчку про себя прочитает, а рядом слово «неплохо» - это же такое счастье, такой подарок, что ничего больше и не надо. Он крепнет сразу, мужает и начинает работать еще лучше.

Про Иисуса Христа и хиппи

omsk.aif.ru: – Юрий Юлианович, когда вы ещё учились в школе, то нарисовали на футболке распятие и написали «Иисус Христос был хиппи». А что в наше время написали бы?

Ю.Ш.: – Что бы написал сейчас? (задумывается). Не знаю. Но та футболка жёлтого цвета с надписью «Jesus Christ was hippy» существовала. Когда я нарисовал эту майку, я был преисполнен любви, пока не получил по башке. На мне её потом милиция порвала. На хиппанов тогда были гонения, христианство, мягко говоря, брендом в нашей стране не являлось, политики не ходили в церковь. Тогда прийти в храм было большой смелостью, мы в храм ходили. Тогда же вышел альбом «Jesus Christ Superstar» – модернистский, рок-н-рольный. Его православные сейчас пытаются снова запретить, сами того не разумея, что этот альбом родил у нашего рок-н-рольного поколения огромный интерес к христианству, к этой истории древнейшей, к этому чуду. Сейчас из православия пытаются сделать политическую партию, а это чудовищно. Некоторые околокремлёвские люди, которые надели эту православную форму, от лица всех православных говорят нам, что есть враги. Что надо их сжигать на кострах. Я вижу этих людей - они не любили никогда. А христианство это, прежде всего, любовь, понимание, прощение и милосердие. Кураев правильно сказал, что у нас есть православные ваххабиты. Это очень плохо. Вера – глубокое интимное чувство. Но когда вера и церковь становится орудием политики, как в арабских странах, когда появляется политический ислам… Сам по себе традиционный ислам – замечательный. Я читал Коран и это удивительная книга! У меня дед был правоверным мусульманином, я всё это уважаю. Но нельзя в религию вбивать политику.

omsk.aif.ru: – Вам никогда не хотелось уйти от публичности?

Ю.Ш.: – Публичность меня всегда напрягала. По природе своей я наблюдатель, нежели артист на сцене. Люблю наблюдать за людьми, люблю ездить в метро, хотя этого счастья я лишён. Публичность имеет свои плюсы. То, что я не попаду, как простой человек под какую-нибудь ментовскую дубину – потому что Шевчук. Но за хлебом я хожу своими ногами, охраны у меня никакой нет. Иногда отмахиваюсь, как и все мы, от нетрезвых граждан. Грешу. Всё как у людей. С другой стороны, наше мнение о жизни приходят послушать многие. Мы чувствуем свою востребованность, а, значит, будем работать и жить в нашей замечательной России, чтобы там о нас не писали.

Смотрите также:

• Борис Гребенщиков: «Я с удовольствием пожил бы в Омске хотя бы три дня» →
• Александр Розенбаум: Сибирь – край № 1 в нашей стране →
• "Чёрный человек" →