«Когда меня на улицах подходят и спрашивают, в каком театре мы сейчас играем и как к нам прийти, я отвечаю, что мы пока бездомные и играем на сцене Дома актёра», – говорит известный омский актёр, режиссёр, заслуженный артист России Александр Гончарук.
Представить омскую культуру без этого человека сложно. О вынужденном уходе из студии его имени в январе этого года он вспоминать не любит, тем более – полгода назад стартовал новый проект. И хотя «Гончаруктеатр» действительно пока имеет статус бездомного коллектива, чьи спектакли идут на сцене Дома актёра, зрительный зал здесь никогда не пустует. И в планах у Александра Гончарука, который 22 августа отмечает 50-летний юбилей, ещё много сюрпризов для омских зрителей.
Про матросов Колумба
omsk.aif.ru: – Александр Анатольевич, зачем вообще нужна такая структура как частный театр? На фестивали в Омск всё чаще приезжают небольшие театрики, в которых труппа чуть ли не пять человек. Несерьёзно как-то.
Александр Гончарук: – Режиссёр Немирович-Данченко, конечно, говорил, что посади двух людей на коврик – вот уже и театр. Но в моём понимании в театре всё-таки должен быть репертуар, нормальная труппа, пусть и собранная из разных актёров, как в Театре Наций Евгения Миронова.
Это вообще идеальная модель работы, когда как таковой труппы нет, а работают приглашённые артисты. Нет интриг, мышиной возни, и никто не сидит без дела. Когда я создал свой театр-студию, мне казалось, что в этом есть фишка, свобода передвижения, отсутствие бумаг и чиновников. Частный театр – это охотник без правил, который должен идти в запретные леса или открывать новые острова. Вот Колумб знал о том, что откроет Америку? Нет, конечно. А у нас в театрах артисты похожи на матросов Колумба, которые ещё никуда не поплыли, но уже хотят домой. Но в частном театре всё фокусируется не на госсистеме, а на одном человеке. И хорошо, если этот человек, спонсор, будет любить искусство. Натела Полежаева (главврач санатория «Рассвет», где и располагалась театр-студия. Прим. ред.) сделала для меня очень многое. Кроме неё в Омск никто денег в частные театры не вкладывал.
omsk.aif.ru: – Вы вспомнили про Евгения Миронова, а я сразу вспоминаю как он, приехав в Омск на фестиваль «Академия», сказал, что у нас зритель развращён хорошим театром. Что Омск образуется не вокруг нефтяной вышки, а вокруг театра. Вы с этим согласны?
А.Г.: – Я не сказал бы, что всё в нашем городе базируется вокруг театра, но платформой и некой основой является омская драма. Не могу спорить с Женей Мироновым, он гениальный человек. Давайте согласимся с ним, даже если мы чуть-чуть пофантазируем и притянем идею за уши. Хотя билеты на спектакль «Калигула» Театра Наций зрители раскупили в течение часа. Для провинциального города это неплохо, так что дух театра в Омске всё-таки витает.
А Европа бегает
omsk.aif.ru: – Вам, как актёру, со сцены понятно, за какими эмоциями люди приходят в театр?
А.Г.: – На этот вопрос можно дать тысячу ответов. Тарковский говорил о том, что искусство нужно для того, чтобы напомнить человеку о его душевном благородстве. Я говорю о настоящем театре, который вызывает катарсис. Но есть и буржуазный, увеселительный театр, который тоже необходим. Под влиянием телевидения у людей складывается определённый образ мышления. Избыток развлечений – это объективность. Народ, который испытывал много лишений, теперь хочет развлекаться. Я вот недавно вернулся из Италии. Знаете, все итальянцы бегают по утрам, потому что хотят жить долго. А русские хотят жить сейчас, жить широко, гулять с размахом. Их не интересует, что будет завтра или послезавтра, им это нафиг не нужно. Русским до лампочки, что будет через 20 лет. У нас даже русский студент, когда поступает в институт, знает, что не будет работать по специальности. В Европе такого просто не может быть. А у меня друзья с дипломами математиков и химиков работают в налоговых инспекциях, в полиции. Я вот сейчас набрал курс в музыкально-педагогическом училище. Половина студентов заранее говорят, что артистами не будут. Наверное, средне-специальное актёрское образование неплохо для коммуникабельности… Но факт в том, что 80% студентов артистами не становятся.
omsk.aif.ru: – Вы много играете в антрепризах, но ведь это тоже своего рода увеселительные постановки, не вызывающие катарсис. Всё из-за денег?
А.Г.: – Из-за игры. Я люблю играть. К тому же, у нас в Омске неплохо организованы антрепризные постановки. Соглашаюсь на антрепризы, если есть интересная пьеса и хорошая команда актёров. К тому же в этих спектаклях всегда показаны человеческие отношения. Если их нет, то антреприза обречена на неудачу. Если бы это было гнусно, если бы народ уходил со спектаклей, я бы отказался. Но народ на это ходит. И кому какая разница, где я работаю? Это востребовано, люди хотят посмеяться. Кто-то любит Петросяна и Жванецкого, а кто-то нет. Я вот люблю Бродского и Мандельштама, но люди, для которых я играю антрепризу, в основе своей, наверное, их не читали. Мне нужны деньги, мне нужно занять себя, чтобы не думать о несчастной доле артиста. Не думать о смерти. Мы ведь искусством отпугиваем смерть. У меня, например, родители болеют. Я их недавно привёз из Казахстана в Омск, а у них даже медицинского полиса нет. Кто им кроме меня поможет? Я даже уколы научился ставить.
omsk.aif.ru: – Сейчас в Омске разгораются споры по поводу реконструкции ТЮЗа, в котором Вы долгое время работали. Здание в прямом смысле разваливается. О каком творчестве можно говорить, если актёры вынуждены работать в таких условиях, а зрители зимой замерзают в зале?
А.Г.: – Творчество существует везде. На крышах домов спектакли тоже играют. Если творчество сытое, то творчество ли это? Другой вопрос в том, что спорят по поводу пристройки к ТЮЗу, что частные инвесторы расположат возле театра кинозал или игровые автоматы. А актёр чего боится?
omsk.aif.ru: – Что на его спектакли из-за кинозала никто не будет ходить…
А.Г.: – Правильно. Но лично я этого никогда не боялся. Хотя мне долгое время говорили, что мой театр никому не будет нужен. Но билеты на спектакли разбирали за два месяца вперёд. У нас даже были конфликты на тему «Где у вас билеты? Вы их прячете?».
omsk.aif.ru: – Если бы Вы были руководителем ТЮЗа, как отреагировали бы на предложение о реконструкции?
А.Г.: – Я бы сказал «Супер! Реконструируйте». Если нет бюджетных денег, надо соглашаться. Главное, чтобы от этого труппа театра не пострадала. Игровые автоматы – это одно, а театр – совсем другое.
И «Декамерон»
omsk.aif.ru: – Вы уже 26 лет живёте в Омске, Вам здесь комфортно? Отсюда все бегут, а Вы творите.
А.Г.: – Пока у меня есть работа, Омск мне нравится. Меня окружают прекрасные артисты, режиссёры, есть публика, которая ходит на спектакли. Когда я был в Вероне и Флоренции, мне там тоже было комфортно, но только два дня. Потому что потом надо зарабатывать деньги, а где я там буду работать? Мой комфорт связан с работой, которой у меня всегда было много. Если где-нибудь в селе Дудинка был театр, в котором я был бы востребован, может быть, я и жил бы в селе Дудинка.
omsk.aif.ru: – То есть чувства того, что Вы переросли город, что Вам скучно, не возникало?
А.Г.: – Есть такая фраза, что если тебе скучно, то ты бездарен. Весь мир может вдохновлять на провокацию и желание. В том числе и Омск, хотя и у нас бывает скучно. Город же перерасти нельзя. Ему скоро 300 лет исполнится, а мне только 50. Омск – тихий купеческий город. По сравнению с разросшимися Новосибирском или Екатеринбургом Омск развивается медленно. Может быть, лет в 80 меня будет волновать, окружают меня ярославские церкви, Волга ли рядом течёт или Иртыш…
omsk.aif.ru: – Вы себя, кстати, на какой возраст ощущаете? Цифры вообще важны? Актёры на сцену выходят и в 80 лет, и, кажется, прекрасно себя чувствуют.
А.Г.: – Я себя ощущаю на тот возраст, в котором сейчас нахожусь. Но мне кажется, что в 80 лет человек всё-таки себя некомфортно чувствует. Мне пока нормально. Я не люблю подводить итоги, но я стал избирательным. Я не бегаю, куда попало, раньше у меня было сто женщин, а теперь одна. Но у меня всё зациклено на моём рабочем состоянии в театре. Я ограниченный человек в этом плане. Например, меня абсолютно не интересовало муранское стекло в Венеции. Мне смешно оттого, как люди рассматривают эти стекляшки, платят по 100 евро, а потом видят то же самое в каком-нибудь рядом стоящем киоске за 30. Меня больше волнует история римской империи, которая может дать силы для нового проекта. Как писал Высоцкий, «азарт меня пьянит». Очень важно найти азарт своего дела. Я испытываю огромный дискомфорт, если у меня нет желания. Хочу поставить «Орфея и Эвридику», «Евгения Онегина», если повезёт, сыграть в «Декамероне», который в следующем сезоне будет ставить в драме режиссёр Александр Морфов. Я ловлю то состояние, когда появляются желания. Когда я встречаюсь с людьми, то буду удовлетворён, если в результате у меня возникнет какой-то свет и маленькое желание. Да, мы всегда не удовлетворены. Лично у меня редко бывает ощущение того, что мне всё нравится. Это мгновения, хотя был золотой период с Анной Бабановой, когда мы вместе сочиняли. С её уходом из драмы город многое потерял. Мне кажется, мы будоражили своими спектаклями часть жителей города. Она очень интересный режиссёр, её спектакли идут во многих театрах города.
omsk.aif.ru: – Кстати, то, что ставят коллеги в других театрах, Вам нравится?
А.Г.: – Не всегда. Мне вообще редко нравится то, что нравится другим. Хотя «Географ глобус пропил» «Пятого театра» понравился. Под впечатлением от спектаклей «Золотой маски», которые в этом году привезли в Омск. В частности, от спектакля «Без названия» бывшего режиссёра драмы Евгения Марчелли, из-за которого я в драме и оказался. Я часто рассказываю о том, как посмотрел его «Дачников» и просто не понял, КАК они это делают? Будучи популярным актёром, я не понимал актёрского существования на сцене. Меня это заворожило, мне стало дискомфортно в ТЮЗе. Это как искривление позвоночника. В этом состоянии я три года проходил. С новым режиссёром ТЮЗа Ветрогоновым отношения не сложились, он что-то многозначительное говорил о том, что нужно создавать не ТЮЗ, а драматический театр. В итоге мы начали терять зрителя, а пустой зал для меня – катастрофа.
omsk.aif.ru: – Вы говорите, что в каком-то роде зациклены на театре, но на выборах президента поддерживали Михаила Прохорова. То есть политикой или новостями всё-таки интересуетесь?
А.Г.: – Мои политические взгляды не поменялись. У Прохорова было всё внятно. Новый человек, новые надежды, но это мои дилетантские суждения. Жизнь, к сожалению, не улучшается. Вилы и коттеджи растут, а народ лучше не живёт. И я не верю, что в России можно создать гражданское общество. Население увеличивается, а куска пирога на всех не хватает. Вот сейчас собирают идеи от горожан по поводу реконструкции Омской крепости. Нужны ли народу кандалы и нары? Нужна история. Мне в Италии незнакомые люди, услышав слово «Омск», сразу сказали: «Кандалы!». И мы должны это показывать. Чтобы жители города гордились крепостью, несмотря на то, что здесь была тюрьма.
История важна, а не новости, которые я, кстати, не смотрю. Мне больше интересна лекция Бродского в Мичиганском университете, я этому больше верю.
Досье
Александр Гончарук, заслуженный артист России, актёр, режиссёр. Родился 22 августа 1963 года в Казахстане. В 1983 году окончил Свердловское театральное училище и через пять лет переехал в Омск, стал актёром ТЮЗа. В драмтеатре Гончарук работает с 2005 года. С того времени занят в главных ролях в антрепризных проектах Дома актёра. Свой театр-студию в санатории «Рассвет» создал в 2006 году, однако в январе этого года был отстранён от руководства коллективом. Студия поменяла своё название, а Гончарук создал новый театр, спектакли которого идут в Доме актёра.
Смотрите также:
- В Лицейском театре вновь премьера. Комедия с подтекстом →
- "Звезда" - это всего лишь "аванс" →
- "Драме не хватает мюзикла" →