На днях в Омске с премьерным показом картины «Три мушкетёра» побывал актёр Алексей Макаров. Родной город по-прежнему для него любимый, и тут он частый гость.
– Омск я люблю. Было бы странно не любить город, где ты вырос, – говорит актёр. – В Омске я жил до семи лет. Городу я очень признателен и всегда приезжаю сюда со светлым ностальгическим чувством. Нам всем хочется вернуться в детство. Здесь я проводил каждые летние школьные каникулы, и это были три месяца счастья. Помню, как лазили за крыжовником в садово-огородное хозяйство, запомнилась дача, где меня заставляли качать воду ручным насосом. Походы за грибами, сбор чёрной смородины. Вокруг кукурузного поля был посажен кустарник, а чтобы ветер не валил посевы, насажена смородина, по три ведра там набирали. Приезжаю и не узнаю. Город растёт как на дрожжах. В Сад водников не зайдёшь, построили там какой-то небоскрёб, детский сад не узнал – пристроили ещё один флигель, Красный путь весь застроили.
Про городской бюджет и мемориальную доску
Марина прожога, omsk.aif.ru: Значит, город развивается? У омичей обратное мнение на этот счёт, или мы просто не замечаем перемен?
Алексей Макаров: Город меняется, но я бы очень хотел обратить внимание власти на проблему «Зелёного острова». Там же можно сделать Лас-Вегас в хорошем смысле. Мы были с другом там летом – неухоженная прибрежная полоса и никого кругом. Даже 20 лет назад там было гораздо больше народа, на байдарках плавали, постоянно какие-то спортивные праздники устраивались, наблюдалась постоянная «движуха». Сейчас – запустение. Называется это место зоной отдыха, но я её не нашёл. Я бы на месте администрации города из «Зелёного острова» сделал конфету, и это бы приносило громадную прибыль в казну города. Можно и яхт-клуб открыть, и кафе понастроить, и пляжи. И молодёжи было бы, где досуг проводить. Этот кусок просто просится в руки, чтобы сделать горожанам подарок.
– Алексей, несколько лет назад в Омске обещали установить памятник вашей маме актрисе Любови Полищук, но ограничились лишь памятной доской...
– К сожалению, это проблема не только города Омска. У нас часто и много обещают сделать, но не делают. Если послушать предвыборные лозунги любой команды, не только администрации Омска, то обещания для народа сыплются как из рога изобилия. Мы сделаем то, это, мы поправим, построим… Как только люди садятся по кабинетам, у них сразу находятся дела поважнее. И это закономерность для нашей страны. А в честь мамы названа школа, там висит мемориальная доска, я этому счастлив безумно. При школе есть театральный кружок имени Любови Полищук, спасибо и на этом. Поверьте, памятников никто не ждёт и не претендует. Если на моём детском саду когда-нибудь, лет через 50 повесят мемориальную доску: «Здесь ходил маленький Лёша Макаров», низкий поклон (смеётся).
Про мечты и настоящих мужчин
– Сегодня кино снимается иногда чуть ли не за несколько дней, и современный кинематограф нередко обвиняют в халтуре. Съёмки фильма проходят в студии, ненатуральные декорации, а актёры даже текст не всегда знают…
– Я много снимался в сериалах, иногда мне выпадала честь сниматься в художественных фильмах, которые выходят на широкий экран. Это действительно честь для любого артиста, потому что сериалы – это... Мы все понимаем. А вот кино – это кино. Биография бурная, в феврале мне исполняется 42 года, я снялся больше чем в 50 картинах, и действительно, такого профессионального уровня, как у Жигунова на площадке фильма «Три мушкетёра», я не припомню давно. Вот у Лунгина в «Царе» я снимался, всё тоже было очень серьёзно.
Это был высочайший уровень съёмок. Любой современный артист мечтает сняться в дорогом, большом, костюмированном кино. Побывать в другой эпохе, поносить дорогую одежду, попробовать другие манеры, общение с женщиной, доставание шпаги, вызывание на дуэль. Это всё, о чём мечтает молодой или не очень артист. Я не видел на площадке ни одного халтурящего человека. Я сразу вижу, кто через губу относится к тексту, и в данном случае могу сказать, что давно не видел таких собранных глаз. И поскольку эта была мечта Жигунова, то весь фильм он уже выстроил в голове. Если мы с Пашей Баршаком начинали импровизировать, то он очень вежливо, спокойно говорил: «Нет, пожалуйста, вот как я хочу». Если мы начинали спорить, лезть в бутылку, то он с нами соглашался, разрешал сделать актёрский дубль, но предупреждал, что после монтажа в кадр войдёт, то о чём просил он. Он давал выплеснуться нашему актёрскому безумству.
– Как проходил кастинг?
– Кастинг проходил на очень высоком уровне. Дело в том, что Сергей Жигунов кино по роману Дюма «Три мушкетёра» мечтал снять с детства. Он был крайне недоволен экранизацией Хилькевича. И не потому, что ему не нравились актёры, там работают все гениально. И Фрейндлих, и Терехова, и Боярский… Можно долго перечислять, все актёры – великолепные. Просто Жигунова по молодости безумно корёжило, что Д. Артаньяна, которому по роману 18 лет, играет 30-летний Боярский. Его это раздирало в клочья, и он не мог этого простить Хилькевичу. А Сергей Викторович, как и Михаил Сергеевич Боярский, всю жизнь со шпагой, всю жизнь на конях. Жигунов – и гардемарин, и «Сердца трёх», и графиня де Монсоро, как продюсер… Я за то, чтобы мечты сбывались. Если мужчина идёт напролом к своей цели, не взирая ни на что, это самое главное его достоинство. Не лежащий на диване с пивом мужчина, поливающий власть, директора, друзей, – это самая гибельная позиция. А мужчина, который с утра до ночи на работе, зарабатывает деньги, приносит их в семью, который ломится к своей цели. Такой мужчина у меня вызывает уважение. Поэтому Жигунова уважаю за этот поступок. Снимать кино безумно дорого, безумно хлопотно. Он поседел на этой картине. Мы-то, артисты, вошли в кадр и вышли, а у него просмотр отснятого материала, озвучка, перегон в формат 3Д. В общем, два года он жил на работе.
– В фильме сыграли Портоса. Представляли себя в этой роли когда-нибудь?
– Всю жизнь, когда задавали журналисты вопрос, кого хотите сыграть, я называл Тараса Бульбу, Маяковского, Остапа Бендера, вот только Портос в голову никогда мне не приходил. И когда мне позвонили и предложили попробоваться в картине Сергея Жигунова «Три мушкетёра», я спросил: «На кого?». Мне ответили: «На Портоса». Я-то думал, эпизод какой предложат. Но вдруг понимаю – выпала карта! Портос – это моё! Тогда весил ровно на 23 кг больше, я подошёл к зеркалу и подумал: «Да, Портос». И я поехал на пробы. Сказать, что я нервничал, – ничего не сказать. В последний раз так переживал, когда пробовался к Говорухину, в кино «Ворошиловский стрелок». Это была моя первая картина, и Говорухина считаю моим крёстным папой в кино. Помню, как я пришёл на «Мосфильм» при параде и прихорашивался возле каждого зеркала. Вот так же, прихорашиваясь, я приехал на «Мосфильм» пробоваться к Жигунову. Взрослый дядечка, у которого за плечами много чего. Что называется – пожил, а вёл себя абсолютно как ребёнок.
– И как прошли пробы?
– В павильоне была выстроена некая декорация, изображающая окопы. Пробовалась сцена, где мы с Арамисом валяем дурака возле осаждённой крепости Ля Рашель. Были навалены брёвна, какая-то солома. Сзади стоял зелёный экран, на него при помощи компьютера можно подкладывать всё, что угодно. Нас тут же одели: шляпы, перья, кожаный кюлот, шпага, шаровары, ботфорты. «Мама родная, – думаю, – они уже кино снимают!». Буквально на следующий день мне позвонили и сказали: «Поздравляем, вы утверждены. Вы – Портос».
– Где проходили съёмки? Ходят слухи, это что-то необычайно красивое...
– Картину снимали в Санкт-Петербурге. Нас пустили в Петергоф, святая святых, жемчужину Петербурга. Наша съёмочная группа месяц практически жила в Петергофе, потом сразу мы поехали в Чехию. Вся натура, все замки, всё, что увидите в кино – всё настоящее. За два месяца, пока шли съёмки, излазили всю Чехию, жили в разных гостиницах, это были постоянные переезды. Иногда снимали с пяти камер, работало над фильмом несколько групп. Были литовские конники, был постановщик боёв и трюков из Франции, был японский специалист, который чуть ли не изобрёл 3Д и который сидел с Жигуновым и монтировал картину, был американский монтажёр. Оригинальную музыку написал Леша Щелыгин, он сочинял для фильма «Бригада» когда-то музыку, которую потом записал лондонский симфонический оркестр. Сказать, что полмира было задействовано в создании фильма, – это не погрешить против истины. Мы снимали 10-серийный сериал, который выйдет на Первом канале в новогодние каникулы. Для меня киноверсия является большим рекламным полотном сериала. Но я знаю, что материала, снятого на 10 серий, в 1 час 50 минут без потерь нереально впихнуть. Очень надеюсь на сериал, который пройдёт на Первом канале. Потому что там будет неторопливое подробное повествование. В фильм даже не вошли некоторые второстепенные персонажи, например, моя супруга – госпожа Кокнар, которую гениально сыграла Ксения Кутепова.
– В качестве режиссёра не думали себя попробовать?
– По запарке в молодости как-то рассуждал перед одной журналисткой, что, когда мне исполнится 40, попробую себя как режиссёр, потому что считаю, что режиссёр должен накопить какой-то внутренний мир, чтобы преподносить своё мировоззрение людям. И вот мне исполнилось 40, и я понял, что не хочу быть режиссёром. Не потому, что нет идей или не хочется снять что-то. Просто, находясь на съёмочной площадке, я наблюдаю, что из себя представляют будни режиссёра, и понимаю, что это адский труд. У артиста может быть неполный рабочий день, он может выйти только в одной сцене, но это считается целой сменой. Режиссёр приезжает на площадку в семь утра вместе со всей группой, начинает осматривать объект, давать указания. Всё нужно держать под контролем. В любую погоду, закутанный в 48 мешков, платков, пуховиков, потому что снег, дождь, ветер валит палатку, он сидит у монитора с микрофоном, с рацией и его одновременно со всех сторон дёргают 15-20 человек. Он проводит весь день на съёмочной площадке, а потом, когда артисты разбежались гулять по городу, по ресторанам, кататься на лодке, режиссёр продолжает работать. При этом надо не терять вдохновения, гореть процессом. И когда я предположил, что меня надо будет поместить в такие обстоятельства, я понял, что сойду с ума. Я это не потяну.
Про дочь, бабушку, кризис среднего возраста и холодец
– А похудели из-за фильма? Нервы, наверное, переживания…
– Нет, похудел и поседел Жигунов. Когда я снялся в Портосе, по мне хлобыстнул, что называется, кризис среднего возраста. А когда он наступает, то мужчины начинают совершать разные поступки: не очень умный человек может уйти из семьи, от жены с которой прожил 20 лет, и связать свою жизнь с 17-летней девочкой, которая ходит по дискотекам. Мужчина умный может ни с того ни с сего стать яхтсменом, кто-то отправляется на курсы аварийного вождения, кто-то в космос собирается слетать, один мой знакомый друг-бизнесмен задался целью покорить Эверест. Вы не поверите, он его покорил. Я после 40 подошёл к зеркалу и вдруг понял, что последние 20 лет я жил не своей жизнью, так мне показалось. Я утрирую намеренно. Внутри-то, я же тонкий, нервный, как Паганини. Зачем же всю жизнь я играл людей с автоматами? Громадных и неповоротливых. И я подумал – дай-ка я верну себе форму. Сказано – сделано! До этого, как у любого ленивого персонажа, у меня всегда находились отговорки касаемо спортзала, фитнеса: надо выходить на улицу, греть машину, отдирать дворники, а когда бежишь, все на тебя смотрят, а ты весь в поту, неуклюжий и т. д. В общем, всё мешает человеку пойти в спортзал. На самом деле – просто лень. И чтобы не было отговорок, я купил беговую дорожку и установил дома. И вот сижу я напротив неё и понимаю, что «отмазов» больше не будет. Закончились съёмки «Трёх мушкетёров», стал я на дорожку, сначала пешочком, потом побыстрее, и сейчас бегаю по 12 км. Через день, после четырёх часов, потому что пока окончательно не проснусь, на дорожку меня не загнать. Но где бы я ни был, какой бы я не был, моё внутреннее «я» отправляет меня на дорожку. Это уже правило, так же, как и отсутствие сладкого. А сладкое я люблю.
– Трудно было и стоило ли так истязать себя?
– Мой близкий друг задался пробежать классический марафон, начали бегать вместе. Ясно, что поначалу хрип, лёгкие не выдерживают, сигареты проклинаешь, но когда через месяц подходишь к зеркалу и понимаешь, что джинсы с тебя спадают потихоньку, и новая дырочка на ремне проделана, такой энтузиазм! Нагрузку усиливаешь, и в результате 20 кг слетели с меня к чёртовой матери! О чём не жалею и сейчас – нахожусь в такой вот форме, в какой был на первом курсе института. Когда приезжаю к бабушке, она пытается меня сразу накормить. В этот раз была очередная робкая попытка пропихнуть в меня 1,5 кг холодца из индюшатины. Но только отварная грудка, индюшатина – всё без соли. Кто-то скажет: что ж такого интересного, так питаться? Да, это не всегда интересно, но когда я смотрю на себя в зеркало или на экране, понимаю, что игра стоит свеч. Вот такой бзик случился со мной в связи с кризисом среднего возраста. Решил вернуть утраченную молодость посредством похудания. Считаю, мне это удалось.
– Где вас можно будет увидеть в ближайшее время?
– Я сейчас жду подписания двух контрактов на участие в съёмках. Но пока не подписаны, есть такая примета у артистов, лучше не рассказывать ничего на эту тему. Могут не утвердить, что-то не так пойдёт. Последние полгода я сидел без работы, не снимался, такое бывает. Не в том смысле – я такой гениальный, полгода не снимался… Просто такое действительно бывает у артистов. Кто-то по полгода-год не снимается, кто-то не снимается всю жизнь. Мне это было только на руку, дорожка любимая под боком, домочадцы под боком, есть возможность видеться с друзьями, родными. Есть возможность прилететь в Омск. На день я здесь задержусь, побуду с бабушкой, а потом – в Новосибирск. В конце ноября начинаются съёмки, это будет сериал, какой – пока не скажу, а в декабре съёмки новогодней комедии. Это будет художественный фильм. Но пока имена никакие называть не буду. Плохая примета.
– Жизнь актёра – это постоянные разъезды, и дети артистов зачастую видят родителей чаще на экране, чем в жизни, вам ли это не знать. Ваша дочь тоже страдает от недостатка внимания?
– Дети артистов всегда не избалованы вниманием. «Три мушкетёра» мы снимали три месяца, и три месяца Варя не видела папу. За это время дочь забывает, как говорить слово «папа», к сожалению. Я этим не хвастаюсь, это моя беда, но таков удел всех актёрских детей. И с этим ничего нельзя поделать, таковы законы и правила игры. Не я их придумал и не мне их отменять. Надеюсь, когда она подрастёт, я смогу в дружеской спокойной обстановке объяснить ей почему так, а не иначе.
– А в Омске у прабабушки Варя была?
– Не поверите, но в Омске Варя была. Я попросил Вику, маму своей дочери, сделать мне одолжение (она тоже актриса, много работает) съездить в Омск. С двухлетним ребёнком лететь на самолете очень хлопотно, но Вика очень уважает мою бабушку, поэтому мы собрались и табором прилетели сюда. Сказать, что бабушка была счастлива, это ничего не сказать. Она тут же нашла, что Варя похожа на маму, Любовь Григорьевну. Я как-то до этого времени не задумывался, поскольку считал, что дочь очень сильно похожа на меня. И вдруг начал присматриваться. Какой-то поворот головы, взгляд. Знаете, иногда смотришь на человека и ничего не находишь, и вдруг какой-то ракурс, освещение, и думаешь: «Ёлки-палки, как похожа». Дай Бог, пусть Варя вырастет похожей на маму, поскольку считаю, что Любовь Григорьевна была одной из самых красивых актрис советского и российского кинематографа. Так что бабушка с Варей хорошо знакома, и моя сестра Мариетта-Цыгаль, она теперь Мариетта Цыгаль-Полищук, тоже привозила своего сына Гришу, моего племянника, к бабушке. Как видите, бабушка вниманием не обделена. Знакома со всеми правнуками, здесь в Омске громадная родня. Бабушка родила трёх детей, и пошли веточки: внуки, внучки, правнуки, правнучки…Бабушка моя просто героиня, у неё какое-то невероятное количество родственников по Омску и по всему миру просто: в Германии, Америке… И это всё очень здорово, и лишний раз доказывает, что надо, что называется, не стесняться «делать» детей в молодости, поскольку это весёлая старость. Есть такая поговорка, если до 40 лет твой дом не наполнился детскими криками, то после 40 он наполнится голосами призраков. Я это абсолютно точно и твёрдо понимаю. Это правда. Я не завидую одиноким людям, которые в молодости посчитали, что Бог с ними, с детьми, побоялись родить ребёнка. Сейчас мне этих людей жалко, потому что они одни. А одиночество, как известно, самое страшное наказание для человека. Это подтвердит любой Робинзон.
Смотрите также:
- Евгений Стычкин: «Вне своего сценического образа Охлобыстин спокойный» →
- Елена Яковлева: «Райдер артиста должен быть в душе» →
- Александр Незлобин привёз в Омск «Жениха» →