Мирные фронтовики. Омскому ОМОНу «Штурм» – 25 лет

28 октября омский ОМОН «Штурм» (спецнаименование присвоено отряду решением Геральдического совета при президенте РФ в 2015 году) отмечает своё 25-летие. В преддверии этого события главного редактора «АиФ в Омске» Ольгу Коробову пригласил в гости командир отряда Александр Кравченко и ответил на её вопросы.

Жёсткий отбор

Ольга Коробова, «АиФ в Омске»: Александр Иванович, какова численность подразделения?

Александр Кравченко

Александр Кравченко: Информация эта носит закрытый характер, но скажу так, что штатная численность позволяет выполнять поставленные задачи как в Омской области, так и за её пределами.

- За пределы приходится выезжать по­стоянно?

- Наш отряд создан в 1992 году, и уже в 1993-м был направлен для выполнения служебно-боевых задач в зону Осетино-Ингушского конфликта. Затем бойцы отряда направлялись в Екатеринбург, Москву, Санкт-Петербург, Южно-Сахалинск.

Одновременно личный состав отряда находился на территории Северо-Кавказского региона, обеспечивая конституционный порядок.

- Говорят, что в ОМОН обычному человеку не попасть. Мало того что образование должно быть специализированное, так и вакансий не существует. Неужели никто не уходит?

- В этом вопросе очень много аспектов. Давайте будем разбираться по порядку. Что касается образования - для бойцов, не занимающих офицерские должности, наличие высшего юридического образования не обязательно. Захочет потом учиться - мы такую возможность предоставим. У нас сейчас часть сотрудников обучается заочно.

Есть требования к здоровью - это действительно так, причём имеется в виду как чисто физический аспект, так и психологический, то есть кандидат должен быть с уравновешенной психикой. Далее - обязательная служба в армии. Существует миф, что в ОМОН берут только тех, кто служил срочную в войсках спецназначения. Это не так.И ещё важно: человек должен быть чист перед законом. Если всё это есть, с потенциальным кандидатом работают врачи, психологи, и после этого он приходит к нам.

- На «смотрины»?

- Для проверки. Его встречают в том подразделении, где, возможно, он будет проходить службу. Он общается, в том числе и на ковре в спортзале, с коллективом, командиром подразделения. Окончательное решение о приёме на службу - за командиром ОМОН. В принципе уже первые несколько дней, максимум - недель, показывают, наш человек или нет. Но если он умело маскируется, первая же командировка всё покажет.

- Значит, вакансии в отряде всё же бывают?

- Чаще всего в связи с пере­ездом или потому, что кто-то на пенсию ушёл. Приведу такой пример: в 2016 году мы рассматривали 98 кандидатов - это все те, кто подходил под перечис­ленные выше параметры. Из них мы взяли на службу троих.

- А чем у вас занимаются девушки? Знаю, что они есть, видела своими глазами. И какие к ним требования?

- По здоровью - те же самые, что и к мужчинам, только что без службы в армии. Ну и нормативы по физподготовке у них с учётом пола.

Годы командировок

- А династии в ОМОН бывают? И приветствуется ли это?

- Безусловно, преемственность поколений приветствуется, и это является особым показателем воспитания в семье и надёжности в любой жизненной ситуации. Коллектив нашего подразделения не является исключением. Но это не значит, что кого-то мы возьмём по-родственному, на льготных условиях. Требования ко всем едины, чьим бы родственником ни был кандидат. И помимо здоровья, он должен чётко понимать, для чего сюда пришёл, мотивированно ответить на этот вопрос.

- Знаете, ответить-то можно всё что угодно…

- На словах да, но всё же проверяется делами. Повторюсь - первая же командировка всё расставит на свои места.

- В любом человеке сильней всего инстинкт самосохранения. И что бы ни говорили учёные, ещё не вывели людей, которые умеют его подавлять. Как вам, бойцам спецподразделений, это удаётся?

- Степень риска присутствует везде, и в вашей профессии она тоже существует. Здесь она более концентрирована, и в критический момент человек должен мобилизоваться, чтобы преодолеть эти риски. Прежде чем сотрудник приступает к выполнению поставленной задачи, он проходит соответствующую профессиональную подготовку и, только достигнув необходимого уровня, принимает участие в специальных мероприятиях.

Я считаю, что чувство страха в определённой степени способствует принятию правильных решений в критических ситуациях.

 - Ваши сотрудники редко надевают награды, но вот на торжественных мероприятиях у многих из них сама видела целые «иконостасы» из медалей и орденов. Все они - за то, что вы уклончиво называете командировками?

- За выполнение поставленных задач, и не важно, где это произошло. У нас 419 сотрудников за все эти годы награждены государственными наградами. И это тоже один из показателей уровня подготовки нашего подразделения.

- А в командировках сколько времени проводит омоновец?

- Мы как-то подсчитали - в среднем на сотрудника приходится от трёх до шести лет командировок. Такая своя Великая Отечественная. Так что все мы, можно сказать, фронтовики.

Вы, идя к нам, видели на стене нашего здания фамилии погибших бойцов? Первых трёх отряд потерял в 1994-м, за 25 лет - 13 человек.

- Из чего состоит обычный день бойца ОМОНа, если он не в командировке?

- Каждый сотрудник имеет свою конкретную специальность - снайпер, взрывотехник, водитель, кинологи так далее. У личного состава расписан каждый день - это профессиональная, служебная и общефизическая подготовка,если нет других задач. Все сотрудники проходят первоначальную, затем ежегодную подготовку и профессиональное обучение.

Осознанный выбор

- Находясь в городе, ОМОН какие функции выполняет?

- У нас их множество. Но вот, например, те, что наверняка знает каждый омич: перед массовыми мероприятиями - тем же хоккеем - обследуется место проведения, то есть «Арена-Омск». Если происходит обнаружение подозрительного, опасного предмета, на место выезжает сапёрная группа ОМОНа.

- Да-да, вот последний раз Омск раз сто «заминировали» во время выборов и после них…

- На каждый вызов выезжали наши ребята. И это же не пять минут времени отнимает - полностью обследуем помещение, от чердака до подвалов. Мы отвечаем за свой вердикт, что взрывчатки нет. Все уставали - и люди, и особенно собаки. Но работали.

- А если взрывчатка всё-таки есть?

- И таких случаев сколько угодно. У нас в год на взрывотехников и кинологов по 400 выездов бывает. И самодельные взрывные устройства обезвреживаем, и найденные снаряды времён Гражданской войны…

- Но ведь мы вас видим, например, и на «китайской» оптовке во время рейдов УФМС…

- Такова наша специфика - мы должны и в режиме контртеррористической операции работать, и на массовых мероприятиях с гражданами, и оказывать содействие другим силовым структурам. Спектр задач разнообразен.

- Александр Иванович, вы лично практически те же 25 лет в ОМОНе служите. Что вас и ваших коллег в отряде держит?

- Человек осознаёт, правильно ли выбрал профессию, проработав какое-то время. Я пришёл в отряд сразу после окончания вуза в 1993 году. Поработал, понял, что это моё. Потому и остался.

У нас особые отношения в отряде - не преувеличивая, говорю, что мы одна семья. Это моя жизнь, и я этим горжусь.