Мастер кисти рассказал, где живут его картины, за что любит Омск и когда будет его новая персональная выставка.
Сергей Сочивко родился в далёком Анжеро-Судженске, однако с 27 лет живёт в Омске. Сейчас художник безумно рад, что судьба занесла его именно сюда – в сказочный сибирский городок с богатой историей и уймой сюжетов для творческих работ.
Юлия Миленина, «АиФ в Омске»: Сергей, в каком возрасте вы поняли, что хотите посвятить свою жизнь искусству?
Сергей Сочивко: Осознание начало приходить лет с шести. Был ещё совсем маленьким мальчиком. Открыл для себя замазку, которой в то время утепляли окна. Я её взял, начал лепить какие-то фигурки.
Потом случилось первое знакомство с акварелью. Испытал фантастические ощущения от того, как можно с помощью света создавать интересные вещи. И как-то всё определилось само собой. Когда мне исполнилось десять лет, в нашем маленьком городке открылась художественная школа, я сразу же туда записался. Мой учитель был выпускником пензенского художественного училища, поэтому мне было понятно, куда поступать дальше. Всё складывалось легко.
- Все мы родом из детства. Расскажите, в какой атмосфере формировались ваши творческие навыки?
- Детство прошло в удивительном месте! Я родился в Анжеро-Судженске Кемеровской области. Мои родители познакомились на шахте «Физкультурник». Но через некоторое время на производстве случился взрыв, отцу выбило глаз, и мы начали решать, куда переезжать. Поехали в Мордовскую республику – именно там проходило моё сознательное детство до 17 лет, в городе Краснослободске. Школу я окончил с двумя четвёрками по русскому и английскому, получил серебряную медаль. Мне всё было ясно ещё с малых лет. Советская система обучения заставляла мозгами шевелить в этом мире. Я иногда поражался своим товарищам-отличникам, которые зубрёжкой всё брали. Чуть-чуть отвести вопрос в сторону – они уже «плывут». А как можно изучать географию в отдельности от истории, например? А ещё, помню, в детстве каждое лето мы летали к тёткам моего отца, которые жили на Кубани, поэтому я со стороны видел казачью культуру.
Работаю на гротеск, иногда сознательно вру, накладываю несочетаемые между собой цвета, чтобы добиться желаемого эффекта.
- Вы цените свои семейные традиции?
- Конечно. С уважением к своим предкам до сих пор и живу. Часто вспоминаю, как песни затягивали за столом под гармошку. Я русский художник! Всегда говорю об этом с гордостью.
- После школы вы поехали учиться в Пензу. Говорят, что именно там давали лучшее художественное образование, так ли это?
- Пензенское художественное училище славится своей школой академического рисунка и живописи. Но я сознательно с отделения скульптуры перевёлся на театрально-декорационное. Наши преподаватели всё-таки были очень консервативными, ведь по их требованиям студенты должны были предоставить на диплом картину в её традиционном исполнении. На театрально-декорационном отделении, наоборот, поощрялся поиск, интерес. Педагоги были прогрессивными. Нам давали качественные знания в области композиции, самоощущения себя в этом мире, чему я и благодарен всю жизнь. Здесь табу не существовало. При этом, безусловно, были определённые нормы, эзопов язык.
- То есть вы немного отошли от своей специализации?
- Можно и так сказать, но я всё своё театральное восприятие мира реализую в картинах, выступая и как драматург, и как режиссёр, и как постановщик. На некоторых полотнах главным героем выступаю я сам. Искусство театра люблю и уважаю. Но разве кто-нибудь сейчас скажет, что шло в наших омских театрах лет так 30 назад? Ведь можно только по воспоминаниям рассказывать, как, например, играл молодой артист Юра Кузнецов в спектакле «Любовь и голуби». Картины будут жить вечно. На них всегда можно взглянуть, по ним изучают историю.
- Было ли желание когда-нибудь поработать в театре?
- Такое желание было и осталось. Я на все постановки смотрю и думаю, что сам бы сделал во многом по-другому. Когда-то давно мне предлагали сотрудничать, но я отказался, не знаю почему. Сейчас бы попробовал.
- Правда ли, что вы всё делаете своими руками, даже холсты?
- Да, я их грунтую сам, научили в своё время. Покупаю белорусский льняной холст, развожу желатин, покрываю, натягиваю. Я гарантию даю, что не обсыплется. Материалы сейчас очень дорогие, поэтому делаю дома. Раньше всё это стоило копейки.
- Как вы называете свой стиль?
- А я его по-разному называю. Не знаю, какой это стиль. Киностудия «Сочивко Мультфильм» продолжает лепить свою работу - так это называется. Работаю на гротеск, иногда сознательно вру, накладываю несочетаемые между собой цвета, чтобы добиться желаемого эффекта. В муках творчества живём, страдаем и радуемся одновременно.
- Есть ли в Омске музеи, в экспозициях которых постоянно находятся ваши работы?
- Нет, у нас в городе пока ещё не сложилась масштабная пропаганда изобразительного искусства. К сожалению, деятельность многих галерей в Омске свёрнута. У нас раньше была арт-галерея «Квадрат», восточный салон «Перспектива», а сейчас всё закрыли. В 1998 году я делал первую персональную выставку в музее Врубеля. Понаехали люди с кинокамерами, представители разных телеканалов. Каждому корреспонденту нужно было говорить что-то особенное, чтобы не повторяться. Сейчас редко снимают репортажи про творчество, в Омске нет передач об изобразительном искусстве. А я же пытаюсь доказать, что у нас не всё так плохо в культурной сфере, есть хорошие художники, артисты, музыканты. Нужно присмотреться к ним.
- Планируете проводить персональные выставки?
- 2 августа у меня открывается выставка под названием «Моя Сибирь» на Ленина, 19. Она будет насыщенна игровыми, весёлыми, маскарадными элементами. Там я представлю работы «Осётр Сибири», «Новый год в сибирской деревне», «Война грибов», «Война ягод», «Виды охоты и рыбалки» и многие другие. Я ёрничаю в некоторых работах, смеюсь над «новыми русскими». Некоторые меня спрашивают, зачем я мамонта нарисовал. А это специально! По моему сюжету мамонта клонировали из капельки крови, вырастили, чтобы потом поселить в тайгу и убить на охоте. Вот такая игра на преувеличении.
- Кто они – ценители вашего творчества?
- У меня много поклонников из разных концов России, не только из Омска. Губернатор Свердловской области Евгений Куйвашев часто восхищается моими картинами. Он удивляется, как омский художник может так правдоподобно описывать историю Екатеринбурга. Наина Ельцина видела мои работы, она же попросила меня нарисовать Бориса Николаевича. Как к политическому деятелю у меня к нему неоднозначное отношение, но ведь для неё это муж, для дочерей отец, для внуков – дед. Чтобы показать масштабность личности первого президента, я изобразил его в виде Гулливера в стране Московии. Эта картина пойдёт в семью. И Гулливер, вспомните, кому-то помогал, а кого-то топтал.
- Как вы относитесь к критике?
- Я не люблю, когда на открытии выставок говорят только приятные вещи, ведь это лицемерие. А правду нельзя что ли высказать? Человеку может не понравиться работа, в этом нет ничего плохого. Нужно всё говорить открыто.
-Несмотря на то, что вы родились в другом городе, сейчас Омск для вас родной дом, вы патриот нашего края. Почему вы так к нему привязались?
- Я Омску благодарен за то, что я сюда приехал, почувствовал дыхание вольной степи. Вдоль Иртыша едешь – просторы огромные! Вот на Алтае среди гор красиво, всё хорошо, но ты всё равно в зажатом состоянии. И вдруг выезжаешь за Бийск, душа открывается, ощущается простор, свобода. А ещё я люблю старый Омск. Не устаю повторять, что он просто сказочный!
Сибирский Киплинг и Джек Лондон. Вставка ко дню рождения Антона Сорокина 
В Омске открылась выставка Амангельды Шакенова. Представлено 27 работ 
Выставка цифровых репродукций работ известных художников откроется в Омске 
Лестница, апельсины и Пикассо. В Омске открылась выставка натюрмортов