Зимой минус пятьдесят, летом - жара за тридцать, комары, мошка. Это Крайний Север, край полярных ночей. Почти три десятилетия Анатолий Бусыгин отработал на земснарядах в местах, которые с гордостью можно назвать настоящей Сибирью.
"Как-то в сентябре мы работали на побережье Карского моря, - рассказывает Анатолий Иванович. - Тут видим: к берегу здоровый белый медведь плывет. Мы даже испугаться забыли, бросились его фотографировать. Нас десять мужиков было... мишка струсил и драпанул".
Двадцать три года Анатолий Бусыгин отработал командиром-механиком земснаряда "Иртышский -1020". Он, если говорить языком гидротехника, участвовал в "поддержании гарантированных габаритов судового хода на внутренних водных путях".
"Я приехал в Уренгой на три года, а остался на всю жизнь, - вспоминает гидротехник. - Север меня затянул". Затянуть-то затянул, но последние пятнадцать лет командир земснаряда проводит там только полгода, а еще на шесть месяцев возвращается в Омск. Дело в том, что когда-то, также ненадолго заглянув в наш город, он тут... женился. "Я после свадьбы каждый сезон с ним работала, - рассказывает Светлана Бусыгина. - Кем только на земснаряде не пришлось потрудиться! Была и поваром, и матросом".
Этим летом Анатолий уехал работать без жены. На Ямале, где он с омской командой добывает песок, женщинам не место. Из всех "удобств" там только нары, зато трудностей с излишком: шторм, грязная, изнуряющая работа и бескрайняя тундра... в общем, место для настоящих мужиков.
"Освоение Ямала не прекращалось даже в кризисные годы, - рассказывает Анатолий Бусыгин, - а сейчас на Ямале строятся целые города. Песок, который мы добываем в море, идет на строительство многокилометровой автотрассы. Приятно сознавать, что и мой вклад в развитие Севера очень существенен. Кстати, за годы работы на Ямале я разработал семь траншей под дюкера для подводных газопроводов через реку Пур длиной до полутора километров каждый".
Северные города растут, без преувеличения, на нефти и газе. Из Харасавея, поселка, рядом с которым трудится гидротехник, скоро начнут уходить танкеры, заполненные газоконденсатом. Но через тот же Харасавей проходят пути миграции медведей, моржей, гусей. В этом северном поселке превращаются в реальность заграничные представления о России. По улицам там действительно ходят медведи, только не бурые, а белые.
"Человек на Севере уже "наследил", от старых баз остались горы металла, - сетует командир земснаряда. - К нам каждые три дня приплывала моржиха, она ложилась на ржавую баржу, грелась на солнышке и позволяла с ней фотографироваться".
"Чем же так хорош Север?" - поинтересовался я у Анатолия Ивановича. "Там мало красоты, но есть что-то такое, что словами и не описать, - подумав, ответил командир. - Климат там очень суровый, и люди со слабым характером там долго не задерживаются. Сами подумайте: двадцать четыре часа в любую погоду ты трудишься, отдыхаешь и ешь из одного котелка с одними и теми же людьми, и так полгода. Север оставляет у себя только проверенных и надежных. А я в следующую навигацию снова туда поеду".
Омским медведям часто везет 
«Говорят, сюда лучше не ездить». Австралиец снимает в Сибири фильм о деде 
Борис Гребенщиков: «Я с удовольствием пожил бы в Омске хотя бы три дня» 
Михаил Кожухов: «Я умею не только есть жареных тараканов» 
Творчество в миллиметрах: Как удивить мир, знает сибирский микроминиатюрист