Трагедия семьи: чей ребёнок погребён у Воскресенского собора в Омске?

В конце февраля на строительной площадке Воскресенского собора при рытье котлована рабочие случайно обнаружили останки младенца в дощатом гробу. Предполагается, что в церковной ограде был похоронен ребёнок до года, судя по всему – мальчик, о чём может свидетельствовать голубая лента. Захоронение обнаружено на территории церковного двора между фундаментом здания храма и фундаментом ограды двора относительно неглубоко от поверхности земли. Дощатый гроб был обит тканью, младенец завёрнут в погребальную одежду. Никаких намогильных сооружений не обнаружено. Кто этот ребёнок, и может ли быть это захоронение тайным?

Церковное кладбище  

Традиция захоронения на территориях церквей в России существовала столетиями. В основном чести быть погребёнными на такой земле удостаивались священнослужители или их дети. Также обрести покой в границах собора или храма могли прихожане, имеющие к нему какое-либо отношение или внёсшие вклад в его развитие. Традиция таких захоронений обычно встречается у городов с древней историей, однако Омск в подобные критерии не вписывается. Да, единичные случаи у нас бывали, но всё-таки некрополи у церквей в нашем городе никто не создавал.

«Омск - город молодой, и традиция храмовых захоронений у нас не сложилась, - объясняет историк и краевед Алексей Сорокин. – Но могу привести пример Шкроевской церкви святой Параскевы-Пятницы, которая располагалась на ул. Куйбышева, 1. Когда в 1990-х годах там вскрывали поверхностный слой земли, то обнаружили три намогильных сооружения. Одно из них принадлежало Параскеве Шкроевой, на деньги которой и был построен храм. Другое захоронение принадлежало священнику. Ожидать большого количества захоронений возле Воскресенского собора было бы неправильно. В случае с найденными останками младенца можно предположить, что это свидетельство какой-то человеческой трагедии. Младенческая смертность была очень высокой вплоть до начала 20-х годов прошлого века. В крестьянских кругах к этому относились спокойно: бог дал, бог взял, однако, по крестьянским канонам, ребёнка крестили от 8 до 40 дня с момента рождения. Но люди несли младенцев в церковь чуть ли не с первого дня от роду, потому что если умирал некрещёный младенец, с точки зрения тогдашнего православия, это было плохо для его посмертной судьбы».

Омичей, которые были отпеты в Воскресенском соборе, хоронили на городских некрополях. Например, настоятеля собора Стефана Знаменского – на Шепелевском кладбище. Протоиреи храмов, как правило, были людьми немолодыми, имели уже взрослых детей и вряд ли могли иметь отношение к обнаруженному ребёнку. Однако краеведы нашли в метрических книгах интересную запись, благодаря которой можно сказать, что захоронение младенца относится к 1897-1898 году.

«В одной метрической книге на одном листе встречается упоминание церковного кладбища и приходского, - отмечает Алексей Сорокин. – Если бы они указывались порознь, то можно было предположить, что речь идёт об одном кладбище, но дьячок, делавший эти записи, понимали разницу между церковным и приходским кладбищем. Можно условно предположить, что какое-то время церковным кладбищем могла считаться территория возле Воскресенского собора, хотя это и не практиковалось. Мы нашли упоминания о детях священников, скончавшихся в то же время в младенческом возрасте, но если верить метрическим книгам, то похоронены они в других местах».

Историки и краеведы сходятся во мнении, что захоронение – не тайное, учитывая то, что на ночь ограду церкви запирали на ключ, и вряд ли оно было случайным. Скорее всего, его осуществили по особой просьбе родителей, имеющих какое-то отношение к Воскресенскому собору. Что касается временных рамок, то период начала ХХ века сюда не попадает. История Воскресенского собора чётко делится на два периода – до 1897 года, когда он считался главный собором Омской епархии, и после 1898 года, когда возвели Успенский собор. С 1902 года отпевания и крещения в Воскресенском соборе проводились крайнее редко. Также захоронение точно не принадлежит XVIII веку, поскольку младенец был найден в дощатом гробу, который был заколочен железными гвоздями, что нехарактерно для той эпохи.

Экспертизы не будет  

Что касается останков младенца, то сейчас они находятся на биологическом исследовании.

«Уцелел череп, но во фрагментарном состоянии, так как у ребёнка в таком возрасте на голове ещё не срослись швы, - говорит Дмитрий Павлов, научный сотрудник Омского филиала института археологии и этнографии СО РАН. - Уцелели крупные части рук и ног, несколько фрагментов рёбер, запястные кости, часть позвонков и волосы. Большая часть костей истлела. На нижней челюсти уцелело два зуба. Также сохранились фрагменты одежды и крестик».

Вопрос экспертизы останков пока не решён, но скорее всего, её не будет. Экспертизу ДНК проводить также бессмысленно, устанавливать родственные связи не с кем.

«В отличие от древних захоронений, которые хранятся в лаборатории, эти останки всё-таки требуют перезахоронения», - отмечает Юрий Герасимов, научный сотрудник Омского филиала Института и археологии СО РАН.

С предложением о захоронении младенца учёные хотят обратиться в региональное министерство культуры и омскую епархию.

Важно отметить, что раскопки всей территории церковного двора и прилегающих к ней участков не проводились, работы ведутся только в границах строительного котлована. Напомним, что восстановление собора началось ещё в 2009 году под руководством краеведа Игоря Коновалова, но так и не были доведены до конца – был вскрыт только фундамент, после чего его законсервировали. Сейчас при археологических работах особое внимание уделяют алтарной комнате, которую хотят сохранить в первозданном виде, хотя сам собор точной копией образца XIX века всё-таки не будет.