Дине Камышевой было всего три года, когда началась война и на Красносельский район Ленинградской области, где она жила со своей семьёй, обрушились бомбёжки фашистов. В скором времени девочку и родителей эвакуировали в Омск, это спало их жизни.
А многие родственники, не пожелавшие уезжать с родной земли, оказались в блокаде и умерли от голода.
86-летняя Дина Петровна рассказала сайту omsk.aif.ru свою историю об украденном войной детстве, пережитых потерях, лишениях и том, как сохранить человеческое достоинство вопреки всему.
Страх и голод
Ирина Аксёнова, omsk.aif.ru: Дина Петровна, как в вашу семью пришла война?
Дина Камышева: Когда началась Великая Отечественная, мне было три года. Конечно, историю семьи в военные годы я знаю больше со слов мамы, но некоторые моменты того времени отложились в моей памяти, несмотря на возраст.
Мы жили в военном городке в деревне Николаевке Красносельского района Ленинградской области, дед был военным. Родители работали на заводе «Красный треугольник», производили галоши, шины и другие изделия из резины. У нас был свой дом, даже корову держали, овчарка была - пёс Дик, который возил меня на санках, а потом его забрали на фронт. Он вывез с поля боя 30 раненых, а сам погиб…
Немцы практически сразу после начала войны стали бомбить Красное Село. Я запомнила, как мы с мамой сидели в окопе во время обстрелов. Сверху был сооружён настил, по которому шли танки, я до сих пор помню звук их лязгающих гусениц и то, как мама прижимала меня к себе. Позже она рассказывала, что в тот момент решила: пусть нас лучше дома убьют, чем в окопе.
У нас была квартира в Ленинграде, которую родителям дали от завода. Мы жили на проспекте Римского-Корсакова.
Тяжело было: кроме хлеба и воды, ничего не ели. Когда немцы начали бомбить Бадаевские склады, продукты горели, люди бежали туда, чтобы хоть что-то взять, но никого не пускали.
Хлеба давали по 125 граммов, пекли его из обойной муки, добавляли пищевую целлюлозу, жмых, хвою, что было под рукой. Я потом пробовала испечь такой хлеб, не получилось - разваливался весь...
«Нет у нас папы больше»
- Когда вас эвакуировали в Омск?
- В Омск мы приехали в январе 1941 года. Эвакуированы были всей семьёй. Причём пока папа ходил паёк получать, нас усадили и повезли, мама переживала очень, что он отстал от поезда. Слава Богу, встретились в Уфе. Мама рассказывала, что первый эшелон немцы весь разбомбили. Ни одного живого не осталось…
Выезжали из города через Ладогу. Первая машина ушла под лёд. Люди сидели в кузове наверху на кабинах, дверцы были открыты, чтобы можно было сразу выпрыгнуть. Спасались как могли. Мы с мамой сидели в кабине следующей машины. Нам повезло - проскочили полынью.
Родители знали, что в Омске их ждёт работа на шинном заводе, который только начинал строиться. Отца на войну в Ленинграде сразу не забрали - у него была бронь. Отсюда уже попал на фронт. После ранения в ногу лежал здесь в госпитале. Помню, как ходили навещать его, как он держал меня на руках, как после выписки из госпиталя пришёл домой. Мама тогда была на работе, он со мной немного поиграл, взял на руки, я прижалась к нему…
Он был высокий такой, в военной форме, в кирзовых сапогах, обнял меня крепко и сказал: «Ну всё, дочка, мне надо уходить». И больше не вернулся к нам. Письма приходили - на них адреса разные были указаны, военные части менялись. А потом пришла какая-то бумажка, непохожая на эти письма. Это было извещение - пропал без вести. Мама прочитала и заплакала, говорит: «Нет, Дина, у нас папы больше».
- Вы, повзрослев, пытались найти известия об отце?
- Конечно, искала, писала заявления на розыски, но безрезультатно.
Не выжили...
- Что случилось с дедушкой, с остальными родственниками, которые не попали под эвакуацию?
- Дед там остался и мамина сестра Ляля, 1925 года. Мама её звала с собой, но Ляля отказалась. Умерли в 1942-м от голода. Семья моей двоюродной тёти Нина, у которой было трое детей, тоже не была эвакуирована и умерли все.
После войны выжившие родственники звали нас в Ленинград жить. У меня крёстная там осталась, её немцы в Германию угоняли, но после войны она вернулась и всё писала маме: если жива останусь - заберу Дину в Ленинград, а ты потом приедешь. Но не суждено было: умерла она, как потом нам сообщили.
А мама всё ждала папу и не хотела с завода уходить, говорила: возвращаться нам некуда. Она так больше и не вышла замуж, хотя ей было всего 30 лет, когда папы не стало.
- А что с родительской квартирой стало?
- После окончания войны всё свободное жильё раздавали фронтовикам. Мама ездила в свою квартиру, позвонила в дверь, вышел военный. Он уже там хозяином был. Мама попросила, чтобы хоть портреты родных отдал, но их уже не было.
Он сказал: «Подавайте в суд. Если определят, что квартира ваша - съеду». А откуда тогда возможности были восстанавливать документы, заниматься судебными разбирательствами? А дедушкин дом в Красном Селе под бомбёжки одним из первых попал.
Всегда тянуло домой
- Как ваша судьба сложилась в Омске?
- Перед первым классом я заболела туберкулёзом. Восемь месяцев лежала в больнице, заново училась ходить.
Профессионального образования не получила, потому что лечение постоянное; после школы пошла работать сначала на «Большевичку», а потом на шинный завод, где мама всю жизнь отработала. Мой общий трудовой стаж - 36 лет, являюсь заслуженным ветераном производства. 18 лет занималась общественной деятельностью в организации «Жители блокадного Ленинграда», была её председателем.
Вышла замуж, взяли ребёнка из дома малютки. Андрюше была неделя от роду. С мужем развелись, когда стал выпивать и поднимать на меня руку, а сынок погиб рано, утонул. Так и осталась одна. И подруги умерли. Одна я осталась и из всех пассажиров той машины, которая нас везла в 42-м из Ленинградской области.
Сколько времени пришлось доказывать потом, что мы были жителями блокадного Ленинграда. Красное Село ведь под немцем было, почти стёрли его фашисты с лица земли. Писала письма на завод, где работали родители. Спустя несколько лет мне вручили медаль «Жителю блокадного Ленинграда», удостоверение, получила право на льготы.
- Как живёте сегодня? Вы в преклонном возрасте, есть помощники?
- Вот мои помощники (показывает на кошек), их шесть, пять кошек и один кот. Люблю животных с детства. Подобрала всех на улице. Они у меня спокойные, одна только крикуха. А по дому всю работу сама делаю.
- Какой совет вы бы дали молодым людям? Что, на ваш взгляд, самое главное в жизни?
- Главное - чтобы дети любили своих родителей, уважали старших. Как-то недавно сделала замечание мальчишке, который матерился на улице. Так он мне ответил: «А ты кто вообще такая?» Вот такое воспитание.
- Как будете отмечать юбилей Победы?
- Дома буду, никуда не пойду. Приглашают, уговаривают побывать на митинге, обещают привезти и увезти, но мне уже тяжело посещать такие мероприятия, слёзы сразу на глаза наворачиваются. Не хочу всё это в себе ворошить, вспоминать, переживать.
День Победы – 2025. Полная программа празднования 9 Мая в Омске 
Дарим жизнь в память о Победе. Омичи присоединились к созданию геоглифа 
Сколько гвоздик на 9 Мая принято дарить ветерану? 
В очном формате. 9 мая в Омске пройдёт долгожданный Бессмертный полк