Надежда декабристов. Как и чем жил первый омский святой?

С каждым днём реконструируемый Воскресенский собор становится всё больше и больше похожим на тот, что большинство омичей раньше видели только на картинках. Строительство здесь ведётся такими темпами, что все остальные объекты 300-летия храму должны откровенно завидовать: даже самой «Омской крепости» так не повезло. Последняя, в лучшем случае, из стройплощадки в исторический комплекс трансформируется только к концу года. А вот Воскресенский собор уже меньше чем через две недели будет достроен, и омичи увидят его практически таким же, каким в середине XIX века видел Фёдор Достоевский. Сейчас самое время вспомнить о самом известном настоятеле собора, 23 года прослужившего в храме.

И храм, и библиотека

Первый канонизированный омский святой, по сути, был совсем не омским. Стефан Знаменский родился в семье священника в Томской губернии (ныне – Алтайский край - Ред.) в 1804 году. Он получил домашнее образование, отучился в Тобольской духовной семинарии и в 1824 году, после женитьбы, был рукоположен в иереи. До того момента, как в его судьбе возник не самый приятный по меркам того времени город Омск, прошло немало лет. Отец Стефан проповедовал в Барнауле, Кургане, Тобольске, Ялуторовское и только потом, по приглашению генерал-губернатора Густава Гасфорта, оказался в Омске. На календаре был ноябрь 1853 года.

---

ОТЕЦ СТЕФАН, ПОМОГАЯ ДРУГИМ, САМ ТЕРПЕЛ ЛИШЕНИЯ

---

Одними только обязанностями приходского пастыря деятельность отца Стефана в Омске не ограничилась. Он состоял директором Комитета Омского попечительства о тюрьмах, членом в Отделении Общего губернского присутствия (здесь решался вопрос улучшения быта западно-сибирского духовенства по казачьему ведомству – Ред.), входил в правление Омского духовного училища… Но самое главное, что именно при Стефане Знаменским Воскресенский собор стал духовным центром Омска. Его усилиями при храме продолжала собираться и была описана одна из лучших в Сибири духовных библиотек. Храм можно назвать неким подобием омского архива и библиотеки, поскольку в те годы здесь хранился ценный документальный материал по церквям города и прилегающим к нему селениям.

Евангелие Достоевского  

В то время как отец Стефан служил в сибирских городах, в них же отбывали каторгу ссыльные декабристы. По словам исследователей жизни священнослужителя, он помогал им вынести тяготы надзора полиции. В числе хороших друзей Стефана Знаменского значились Иван Пущин, Андрей Ентальцев, Иван Якушкин, Матвей Муравьёв-Апостол, Евгений Оболенский. А у Натальи, жены декабриста Михаила Фонвизина, он и вовсе был духовным отцом. Кстати, именно Фонвизина и передала Достоевскому на каторгу Евангелие, с которым писатель не расставался до последнего дня жизни. Связи Достоевского и Знаменского прослеживает краевед Марина Громыко, которая отмечает сходство их взглядов, и доказывает, что именно Стефана Яковлевича выводит писатель в образе Тихона в романе «Бесы».

Ещё один известный человек, в судьбе которого настоятель Воскресенского собора сыграл определённую роль, - Михаил Врубель. Отец Стефан крестил будущего художника в 1856 году, о чём есть запись в метрической книге, которая хранится в областном Историческом архиве. 

Что примечательно, отец Стефан, помогая другим, часто и сам терпел лишения. Так, например, в Омске он не имел даже собственного дома и его семья, в которой было шесть детей, жила в казённом помещении. В 1868 году он вышел на пенсию и занялся садоводством, а через девять лет тяжело заболел и умер. Настоятеля собора похоронили на Шепелевском кладбище, на месте которого после войны построили корпуса завода им. Куйбышева. На могиле отца Стефана стоял простой металлический крест и только к началу ХХ века усилиями жителей Омска соорудили здесь  памятник в виде часовни.

В 1984 году Стефан Знаменский был канонизирован Русской православной церковью как подвижник благочестия и местночтимый святой. В Соборе Сибирских святых он является первым святым земли Омской. 

Прославились и дети отца Стефана. Так, например, его сын Михаил Знаменский стал писателем, мемуаристом, археологом, краеведом. Он окончил духовную семинарию по классу живописи, преподавал в Тобольской духовной семинарии. Михаил Знаменский – автор первого художественного произведения в русской литературе, целиком посвящённого декабристам. Он путешествовал со знаменитыми исследователями, среди которых Катанаев и Чокан Валиханов. Также он является первым иллюстратором «Записок из Мёртвого дома». Другой сын священнослужителя, Николай, трудился на государственных должностях в Тобольске, руководил школой и приютом.

МНЕНИЕ

Фёдор Достоевский

«Мы ходили в церковь, которая была неподалёку от острога, раза по два и по три в день. Я давно не был в церкви. Великопостная служба, так знакомая ещё с далекого детства, в родительском доме, торжественные молитвы, земные поклоны – всё это расшевеливало в душе моей далёкое-далёкое минувшее, напоминало впечатления ещё детских лет, и, помню, мне очень приятно было, когда, бывало, утром, по подмерзшей за ночь земле, нас водили под конвоем с заряженными ружьями в Божий дом. Конвой, впрочем, не входил в церковь. В церкви мы становились тесной кучей у самых дверей, на самом последнем месте…». Фёдор Достоевский, «Записки из Мёртвого дома».

Каким был Стефан Знаменский?

Современник отца Стефана, протоирей Михаил Путинцев, писал в своей книге «Душеполезное чтиво» (1888 год):

«В служении отец Стефан был необыкновенно благоговеен... Голос он имел довольно тихий, но при служении его в обширном Омском соборе каждое слово возгласа или молитвы его слышалось всем внятно и ясно. Служением им всенощных бдений и литургий в Омске не отличалось особенною продолжительностью, так как прихожане собора люди все военные или чиновные, и если б утомлять их продолжительными богослужениями, то они совсем перестали бы посещать церковь. Взамен этого служение о. Стефана отличалось стройностью, порядком, неспешным и внятным чтением на клиросе и прекрасным пением певчих.

От природы он был слабого сложения, и в жизни своей не раз подвергался тяжким болезням, почему и был всегда слабый, бледный тощий и тщедушный, и в преклонных летах так утомлялся при совершении богослужения, особенно литургии что, по возвращении из церкви, падал в изнеможении на постель. Но, отдохнув час или полчаса, бывал готов на какую угодно службу на всякое дело. С требою он был готов идти или ехать во всякое время дня и ночи, во всякую погоду, и никогда никто не слыхал от него ропота или негодования даже тогда, когда его призывали на требу не в очередь, не в его седмицу…

За приходские требы с людей бедных он по большей части не брал никакой платы, а чтобы не возбудить за подобный образ действий ропот своего причта, он часто, отказавшись от вознаграждения за требу, вносил в братскую кружку свои собственные деньги, стараясь все это сделать по возможности тайно; но сослуживцы его не могли это не заметить и не один раз просили отца протоиерея, чтобы он не вкладывал в кружку своих денег, но не стесняясь по своему усмотрению брал платы за требы, уверяя его, что они роптать на это не будут. Старец, однако, редко исполнял такие просьбы своих сослуживцев и продолжал поступать по-своему…

Духовных журналов и частью газет выписывал он до 15, и все это успевал внимательно перечитывать, несмотря на слабость своих телесных сил и многосложность своих занятий и трудов. Пишущему эти строки не раз доводилось, вошедши в кабинет отца протоиерея, заставать его стоящим на коленях у стула и читающим книгу. К этому коленопреклоненному чтению принуждала о. Стефана тяжкая болезнь – геморрой и боль в пояснице. Быть же без чтения и вообще без умственного занятия старец не мог даже во время сильных припадков его многочисленных недугов…»

Смотрите также:

• Что омские староверы считают чудом? →
• Чудо от Чудотворца →
• Чудо возрождения →