Ещё в стародавние времена, на чём только не умудрялись играть люди: ложки, стиральные доски, жестяные крышки. Звуки люди научились извлекать практически из любых предметов. Сегодня есть виртуозы, которые на бутылках, пакетах, ножницах могут исполнить Чайковского или Рахманинова. Казалось бы, ничего уж больше и придумать нельзя, но нет предела человеческой фантазии!
Наш земляк Павел Бочкарёв делает музыкальные инструменты из газовых баллонов. Инструменты эти называются глюкофонами и представляют собой металлические лепестковые барабаны. Павел сам играет на них, да так виртуозно, что уже успел прославиться во многих городах России. Бочкарёв – автор музыкального содружества H.A.N.T. Project и вместе с несколькими омскими инструменталистами записал композиции, ставшие популярными на просторах Интернета.
Застать «заклинателя глюкофонов», как называют Павла друзья, в Омске сегодня практически невозможно. Большую часть времени он проводит в путешествиях, участвуя в различных фестивалях и проводя мастер-классы по игре на глюкофоне.
Красота звучания этого необычного инструмента покоряет и завораживает с первой минуты, порой кажется, что мелодии, воспроизводимые глюкофоном, проникают в подсознание человеческого мозга. Космическая, неземная, медитативная – так говорят о музыке глюкофона её поклонники.
С Павлом мы встретились на фестивале «Щит Сибири», где у него прошёл часовой концерт.
Марина Прожога, omsk.aif.ru: – Павел с чего началось твоё увлечение глюкофонами?
Павел Бочкарёв: – Если оглянуться назад, то всё началось ещё в 2002 году, когда швейцарцы создали барабан Hang Drum, прототипом для которого послужила металлическая бочка. Грубо говоря – металлический барабан уложили на колени и сделали его мелодическим. Но в силу высокой стоимости этот инструмент был недоступен большинству, поэтому творческие люди стали придумывать металлические формы – аналоги. Я делаю глюкофоны из газовых баллонов с 2012 года. На этом инструменте невозможно играть кукую-то негармоничную музыку, его звук стремится к совершенству. И необязательно иметь музыкальное образование, достаточно иметь чувство ритма. Я сам музыкант-самоучка, но играю на многих инструментах.
– Сейчас глюкофон выглядит как изящная круглая металлическая таблетка с вырезанными лепестками. Но эту красоту ты делаешь из газовых баллонов, не опасно?
– Это опасно! Каждый раз, когда делаешь инструмент, ты находишься в неком рискованном положении, что придаёт любимому занятию некий шарм. Вот это ощущение, что ты ходишь по очень тонкой грани, оно бесценно. Первый инструмент я делал две недели, а остальные создавал уже быстрее. Могу неделю потратить на подготовку, а потом за пять часов собрать глюкофон. Процесс уже немного вышел из временных рамок, это всё-таки творческий процесс. Кстати, всего я сделал уже больше двух сотен инструментов.
– Сегодня музыка – это твоё хобби или уже твоё дело, то, с чем твоя жизнь связана неразрывно, то, что тебя кормит?
– Музыка – это уже навсегда. С тех пор как я занялся глюкофонами, моя жизнь сильно изменилась, я можно сказать нашёл себя. А до этого карабкался по карьерной лестнице, кем только не работал! Был и сварщиком полимерных металлов, и менеджером по рекламе, и играл в разных музыкальных командах. Успел отучиться по одному курсу в разных средне-специальных учебных заведениях. Жизнь помотала, что называется.
Мне 25 лет, я ещё молод и мне повезло, что я смог понять и найти себя в самом начале своего пути. И помимо того, что моё дело меня кормит, оно меня ещё и по всей стране таскает – от края до края. Огромное количество фестивалей, в которых я принимаю участие. Сказать, что я занимаюсь только музыкальными инструментами, было бы ошибкой. Я занимаюсь организацией различных мероприятий, организовываю собственные туры, помогаю друзьям в проведении фестивалей.
– А где проводишь выступления? Мне кажется, слушать глюкофон нужно не в переполненном зрительном зале сидя в кресле, а узким кругом, своей компанией. Эту музыку не зря называют космической и магической, ведь она многих людей погружает в транс.
– Да, действительно, в звучании глюкофона есть что-то магическое, я уже говорил, что его звук практически совершенен. Стараюсь организовывать выступления в спокойных местах, в салонах йоги, где можно удобно присесть, хорошо расположиться, так как музыка располагает к себе и успокаивает. Дело в том, что основа инструмента заключается в сочетании определённых нот, которые соответствуют нашим внутренним энергетическим центрами. Поэтому мои инструменты покупают даже детям, они их успокаивают, дарят чувство гармонии.
– Аббревиатура H.A.N.T. (Have a nice trip) в переводе значит «счастливого путешествия». Сегодня вся твоя жизнь – это тоже огромное нескончаемое путешествие. А где твой дом?
– Мой дом – это Омск. Застать меня здесь сложно, в городе я в общей сложности бываю не больше трёх месяцев в году, остальное время действительно в разъездах. Но я родился в Омске, это мой родной город и я никуда отсюда не переезжаю. Были попытки жить в других городах, но они приводили меня к тому, что я нужен здесь. Жил в Екатеринбурге, Санкт-Петербурге. И жизнь в них меня многому научила.
Например, Петербург – это фантастичски насыщенное место, где за максимально короткое время ты знакомишься с верхушкой музыкальной элиты, всё на вытянутой руке и тебя ничего не отделяет от этого. Знакомства один за другим с очень интересными людьми. Но именно рядом с ними понимаешь, что они на своём месте занимаются своим делом, а моё место – здесь, в Омске. А это очень важно человеку понимать – где твоё место.
У меня есть ответственность перед Омском, если я могу здесь чем-то помочь своим товарищам в организации фестивалей, когда они мне говорят – ты нам нужен, и я знаю, что кроме меня это никто не сделает, это моя непосредственная функция. То есть я принял Омск как данность, от которой нужно не уехать, а что-то привнести сюда. Все эти поездки для того, чтобы впитать в себя лучшее и привезти это сюда. К сожалению, бытует мнение, что в Омске нечем заняться, мне бы хотелось его развеять.
Музыкальный Эверест. В Омске выступил известный британский пианист 
Виктор Назаров оказался почитателем классического рока 
Алексей Гализдра: «Хотите связать свою жизнь с музыкой – уезжайте из Омска» 
Приехавший в Омск Филипп Киркоров замёрз в своём лимузине 
Сати Казанова в Омске: о моде, местах силы и кумирах 90-х