30 лет отмечает в эти дни городской драматический театр «Студия» Любови Ермолаевой». На самом деле, если считать от театра поэзии, который создала Любовь Иосифовна в 1966 году, «Студии» уже 55 лет.
Однако из любительского театра он стал профессиональным только в 1991-м, оттуда и ведёт свой официальный отсчёт. О том, чем живёт сегодня театр и как он пережил непростые месяцы полной изоляции, о прошлом и будущем «Студии» рассказала директор театра Татьяна Сухонина.
Путь директора
- Татьяна Николаевна, откройте секрет, как становятся директором театра?
- Я пришла в театр в 1987 году администратором. Проработала год, Любовь Иосифовна пригласила меня заведовать труппой. Работа тяжёлая, очень интересная, но, конечно, от финансов, строительства, поддержания функционирования театра на должном уровне далёкая. Через три года бывший на тот момент директором Юрий Николаевич Савин пригласил меня на должность своего заместителя по организации зрителей. Я отказалась, так как понимала степень ответственности: наполнять зрительный зал, продавать спектакли. А мы тогда были сравнительно молодым театром, и я смутно представляла, как конкурировать с маститыми заведениями.
Но в итоге я пошла на эту должность, и начали мы с того, что ходили в институты, техникумы, школы, выступали перед педагогами, студентами и учениками, привлекали к распространению билетов старших по домам. Так понемногу залы стали наполняться, нас узнали, полюбили. А раньше, бывало, через дорогу стоит дом жилой, а люди даже не знают, что здесь театр, у них по-прежнему ДК «Строитель». В маршрутке просишь остановить у театра, на тебя изумлённо смотрят: «Какого театра?»
Первый год я просто плакала и думала, зачем я вообще в это ввязалась. Но мне все говорили: «Татьяна, надо, ты человек свой, мы тебе доверяем». И это доверие коллектива мне всегда очень помогало и помогает до сих пор. На данный момент, я думаю, наш театр один из любимых в городе и имеет своего зрителя.
Онлайн - это временно
- Вы сказали, что у театра есть свой зритель. Не ушёл ли он за период локдауна?
- Конечно, у театра есть свой зритель. Это мы видим воочию, читаем мнения людей, чьи фамилии нам знакомы, как в интернете, так и в книге отзывов. Люди нас характеризуют так: «тёплый домашний театр», «высокопрофессиональная труппа».
Очень радует, когда к тебе приходят молодые люди и говорят: «Я маленькой ходила сюда, сейчас вот выросла и привела своего парня».
Что касается пандемии, многие постоянные зрители боятся выходить из дома, особенно пенсионеры. Но какая-то часть уже вернулась. Более того, приходят новые, и нас радует, когда читаем: «В первый раз в вашем театре, всё понравилось, спектакль потряс, буду ходить».
- Пока был период самоизоляции, все театры «ушли» в интернет. Ваш в том числе - проекты свои создавали, снимали, выкладывали в Сеть. Не кажется ли вам, что это становится тенденцией и театр полностью станет интерактивным?
Вообще я уверена, что театр онлайн невозможен, потому что театр - это душа, энергия, тепло наших встреч.
- Как подбираются и ставятся спектакли? Есть ли у театра какое-то задание?
- Безусловно, у нас есть муниципальное задание, по которому мы каждый год должны поставить определённое количество спектаклей. На него нам выделяется финансирование. У нас в штате два режиссёра и один художественный руководитель. Кроме того, актёры, если им разрешит худрук, могут поставить спектакль. Например, Алёна Устинова уже является режиссёром нескольких спектаклей - одного взрослого и трёх постановок для малышей.
Происходит это так: приходит режиссёр ко мне или к худруку и сообщает, что хотел бы поставить спектакль. Собирается худсовет, на котором режиссёр доказывает свою концепцию: почему он хочет поставить этот спектакль, что театру это будет стоить, в идеале у него сразу должны быть макет сцены и эскизы костюмов. Если худсовет одобрил, мы назначаем дату премьеры и начинаем работать. Из моего опыта за 20 с лишним лет работы в театре худсовет отказал режиссёру раза два-три, остальные постановки одобрил.
Я всегда доверяю своим режиссёрам, они меня могут уговорить на что угодно (в пределах сметы спектакля, конечно). И проколов пока не было. Все спектакли, которые поставлены, имеют долгую жизнь.
- Как долго держится спектакль в репертуаре? И как понять, что его пора снимать?
- У нас более 40 спектаклей в репертуаре, и многие из них имеют очень долгую жизнь. Например, спектакль «Ненормальная» 17 лет шёл с аншлагом, и в нём бессменно играли Игорь Малахов и Алёна Устинова. Но там по сюжету молодому человеку 35, она чуть старше. За 17 лет, конечно, артисты повзрослели и сами попросили снять спектакль. Я долго сопротивлялась, потому что зритель на него шёл, и люди не обращали внимания, что актёры старше своих героев. Но в итоге всё же убрали его из репертуара.
А наш детский спектакль «Рыбацкая байка»! Он шёл огромное количество лет, хотя поставлен был для летнего детского лагеря. Но там используются песни, которые уже устарели. Хотели их заменить, однако не нашли достойной музыки.
Часть спектаклей уходит, потому что в них устаревают сложные декорации. Или артисты понимают, что спектакль разваливается, им самим неудобно его играть. А если режиссёр приглашённый и не может приехать, чтобы как-то подкорректировать, спектакль тоже снимаем.
Кто главный?
- Что важнее - спектакли лёгкие, развлекательные или глубокие, серьёзные? С одной стороны, каждый театр желает заработать, с другой - люди хотят зрелищ: водевильчик, комедию, а не катарсис. И что делать?
- Я думаю, мы именно потому и любимы, что не всё поставили на денежный поток. Если театр призван воспитывать, так и должно быть.
Например, наш режиссёр Виталий Романов берёт сложных драматургов, ставит великолепные интеллектуальные спектакли. Да, они не кассовые, но если темы волнуют режиссёра, это должно быть поставлено. Сейчас он работает над «Войцеком» Бюхнера. Когда прочитала - за голову схватилась. Я видела фильм и несколько инсценировок по этому произведению, они не произвели на меня впечатления. Но Романову я доверяю, это будет ещё один интеллектуальный спектакль.
- На ваш взгляд, нужны ли театру приглашённые режиссёры?
- Обязательно должны быть разные режиссёры, в том числе и приглашённые. У каждого режиссёра своя школа, и актёрам всегда интересно поработать с новым мастером: другой стиль, другие методы. У нас как в спорте: нашёл спортсмен своего тренера, начинает завоёвывать пьедестал. И у артиста - с этим режиссёром не получилось, а другой раскрыл его талант. И он, поверив в себя, пошёл дальше.
- Остались ли в репертуаре спектакли, поставленные Любовью Ермолаевой? И как в театре хранится память о Любови Иосифовне?
- Во-первых, в названии театра - имя Любови Ермолаевой, которое убирать мы не собираемся. Во-вторых, мы все помним Любовь Иосифовну, она ушла от нас относительно недавно. В-третьих, у нас есть стенды, посвящённые ей. Мечтаем о музее, но для него, к сожалению, нет места. Сквер у театра также хотим назвать именем Любови Ермолаевой.
Нам без неё плохо, мы всё ещё привыкаем жить без Любови Иосифовны. А спектакль, поставленный ею, остался всего один - это «Ретро».
- Как театр привлекает нового зрителя?
- Мы просто ставим хорошие спектакли.
- Кто всё же главный в театре - директор или режиссёр?
- Это вечный спор, как о курице и яйце. Очень мало жизненных примеров, где директор с художественным руководителем мирно уживаются. Кто главнее? Это должен быть симбиоз: у меня финансы, а у режиссёра человеческие души, артисты. А как мы знаем из системы Станиславского, в театре главный - актёр.
