Сплошной театр. Сергей Безруков о работе и жизни

В Омск известный актёр, а теперь режиссёр и худрук Московского губернского театра Сергей Безруков приехал со спектаклем «Нашла коса на камень» по пьесам  Александра Островского. Омский фестиваль «Академия» стал первым, куда приехал недавно образованный творческий коллектив. Зачем Сергею Безрукову свой собственный театр, худрук рассказал журналистам.

«Я работаю в режиме нон-стоп»  

- Наш театр образовался в январе этого года из двух творческих коллективов, выступавших в Московском областном доме искусств, который я возглавлял. Объединять две состоявшиеся труппы довольно сложно. Во-первых, необходима общая идея, во-вторых, мне нужно было доказать артистам свою состоятельность, как режиссёра. Я рад, что они поверили и пошли за мной.

В спектакле «Нашла коса на камень» я впервые ощутил себя режиссёром, выходящим на сцену. До этого я был просто играющим тренером – ставил спектакли, сам в них играл и мучался порой от того, что смотрю их не как персонаж, а как режиссёр. Это невероятно сложно! В спектакле «Нашла коса на камень» я 3,5 часа хожу за кулисами и не знаю, чем себя занять.

Мне пришлось отказаться ради своего театра от многих предложений в кино. Рассиживаться некогда. Например, у меня в планах шесть постановок, хотя театр – это не завод по производству спектаклей. Когда создаешь театр, то от тебя сразу все ждут результата. Ты вроде оправдываешься: «Но он ведь только появился!», а тебя в ответ: «Нет, ну а что следующее-то покажешь?». Поэтому сейчас я театром занимаюсь круглосуточно. Я так заколебал всю труппу, потому что работаю в режиме нон-стоп. Театр всегда делается фанатично преданными людьми. Я хочу, чтобы наш театр был для людей, понятный зрителю. Но это не означает, что мы занимаемся каким-то простым искусством или подобием «телезомбоящика», отупляющего публику настолько, что та превращается в нечто «попкорножующее».

Мне приятно, что в том же Омске театральный вкус у людей хороший, потому что здесь богатая культура. Чтобы завоевать здесь доверие зрителей, ещё нужно постараться. Кстати, у меня в труппе почти нет москвичей. Кто-то из Красноярска, кто-то из Тюмени или Саратова… Может, взять за правило и при приёме артистов спрашивать у них прописку? Москвич? Ой, нет, ты нам не подходишь (смеётся).

Пьесы Островского – чиновникам! 

- Я мечтаю когда-нибудь поставить на сцене всего Островского. Он летописец русской жизни, удивительный драматург, который очень живо описывал провинциальную Россию XIX века. В нашем спектакле «Нашла коса на камень» по пьесам «Бешеные деньги» и «Бесприданница» мне важно было подчеркнуть мысль: возможно ли в России заниматься бизнесом и не воровать? Мы пофантазировали на эту тему и у нас получился такой трогательный персонаж, как Васильков, белая ворона в российском бизнесе XIX века, которую сыграл Дима Дюжев.

Насколько это утопично в наше время? Не знаю. Но у Островского есть очень хорошая фраза «Из бюджета не выйду!». Губернатору Омской области она очень понравилась. Я думаю, что этой фразой можно заканчивать все заседания в Заксобрании. Может, что-то и наладится. Островский написал эту пьесу в конце XIX века, а мы всё к ней возвращаемся, потому что в России ничего не меняется. Меняются только костюмы, и, кстати, тогда одевались намного симпатичнее. Что касается пороков, денег, законов, совести – ничего не изменилось! Что происходило в России 150 лет назад, то и сейчас происходит. Самое главное, что есть у меня в спектакле, и нет у Островского – это любовь. Обратите внимание, как всё меняется после фразы Василькова «Полюби меня, я того стою!». Ещё важный момент, на котором я акцентировал внимание, что наша героиня Чебоксарова себя до падения не опустила. И это есть у Островского, но это никто не играет! Во всех театральных постановках Чебоксарова выходит падшей и стервозной дамочкой. Да, у неё много поклонников, но она девственна. Многие ли девушки сейчас могут похвастаться этим до замужества?

Ещё я в последнее время задумываюсь над тем, какая у нашей страны может быть национальная идея? В многонациональном-то государстве? Мне кажется, что это человеческое неравнодушие. Когда вы не можете пройти мимо, если видите несправедливость.

В Омске падала ваза и не пошёл снег

Фестиваль в Омске в жизни нашего театра – самый первый, поэтому мы очень сильно волновались. Особенно когда после спектакля объявили, что в зале присутствует губернатор. Но без волнения ничего не бывает. Мне отец часто говорил, что когда перестаёшь волноваться перед выходом на сцену, то из театра нужно уходить. Актёр не может быть безразличным. На спектакле в Омске я очень волновался. То декорации не там поставили, то софит сломался, то ваза упала на сцене…

Вы не подумайте, это не было задумано, всё случайно получилось. Мы ещё не можем позволить себе разбивать на каждом спектакле по вазе. Ещё у нас снег на первом спектакле в Омске не пошёл. А это такая красотища! Дюжев ведь в финале вышел в шубе и шапке не потому, что ему захотелось это сделать в +33 градуса и чтобы зал ахнул, как ему тяжело! Нет. Ведь в начале спектакля звучит эпиграф из басни Крылова про лето красное, которое пропело. Вот вам  и муравей на сцене, вот стрекоза. Вот и зима, которая катит в глаза. А мне за кулисами перед этой сценой говорят, что какой-то механизм заело, и никто не знает, почему.

Кстати, на первом показе спектакля нам в фойе омского музыкального театра не разрешили организовать ярмарку. Я сказал об этом Виктору Назарову, он строго посмотрел на своих помощников и пообещал, что ярмарка будет завтра. Дело в том, что в нашем театре в фойе перед спектаклем разворачивается самая настоящая ярмарка, и зрители сразу попадают в атмосферу XIX века. Здесь и чистильщики обуви, и товары народных промыслов, а какие конфеты продаются! У нас артисты и персонал затаривается ими прямо в театре. А ещё оркестр играет. Мне очень важно было создать перед спектаклем ощущение ярмарки позапрошлого века. Важны звуки города, которые рождают ту самую правду. Я перед приездом в Омск, конечно, думал, может, оркестр не брать? Нас и так 70 человек приезжает. Но всё должно идти вживую, на сцене должна быть жизнь. Хотя, если мы вдруг оркестр увеличим, то на этом наша фестивальная жизнь закончится. Скажут, что Безруков приезжает и ещё сто человек с собой привозит (смеется).

О слезах на сцене

Помню, как тысячу лет назад проходил пробы в сериал «Бригада». Для проб выбрали сцену с Катей Гусевой, когда по сценарию был взрыв гранаты. С левой стороны стояла камера, и так получилось, что у меня почему-то покатилась по лицу слеза. Причём именно со стороны камеры! А с правой всё сухо (смеётся). А вообще плакать на сцене по заказу не умею. На сцене роль нужно проживать, и в этом случае ты не поймёшь, из какого глаза у тебя слёзы польются. Есть такое правило, что мужчины в жизни никогда не плачут. Но на сцене возникают такие моменты, когда слёзы на сцены действительно катятся. На сцене главное правдивость. Кстати, в этом плане театральный актёр от киноактёра ничем не отличается. Разве что на сцене артисты говорят чуть громче.