Примерное время чтения: 11 минут
1594

Режиссёр ТОП-театра Владимир Золотарь: «Репетировать придётся ночами»

Еженедельник "Аргументы и Факты" № 41. АиФ в Омске 02/10/2013 Сюжет Гость редакции: самые интересные интервью
Владимир Золотарь, режиссёр ТОП-театра
Владимир Золотарь, режиссёр ТОП-театра / Галина Кирюшина / АиФ-Омск

В Омске известный режиссёр и лауреат «Золотой Маски» оказался совсем недавно. Переехать в Сибирь, чтобы работать в частном театре, Владимир Золотарь не испугался. Наоборот, решил рискнуть. Чего ждать зрителям в экс-студии Гончарука, а ныне «ТОП-театре»?

Актёрский состав ТОП-театра довольно молодой Фото: АиФ-Омск / Галина Кирюшина

«Время убивает театр»

omsk.aif.ru: – Владимир, что стало решающим фактором того, что такой известный режиссёр, как вы, решились на работу в провинциальном частном театре?

Владимир Золотарь: – Я уже работал режиссёром в других сибирских городах, к тому же Омск мне знаком. В этом городе десять лет назад я познакомился с Игорем Григурко (художественный руководитель «ТОП-театра»- Ред.), который и пригласил меня сейчас на должность режиссёра. Я всегда решения принимаю достаточно легко. Проработав десять лет в государственных театрах, подумал, что неплохо попробовать нечто иное. Быть режиссёром в госучреждениях на сегодняшний день – очень сложная и натужная кабала. Хотя есть с десяток благополучных примеров. С одной стороны, ответственности в частном театре гораздо больше, но с другой – здесь и свободы больше. Свободы в принятии решений, потому что ты в конечном итоге точно понимаешь, за что отвечаешь. В государственном театре всё сложнее, так как жизнь и благополучие коллектива не зависит ни от чего, кроме благоволения или неблаговоления властей. Иногда это просто губительно для театра, что я видел собственными глазами. Поэтому во многом для меня было занятно попробовать поработать в частной структуре.

omsk.aif.ru: Вы уже придумали, какими постановками будете удивлять омских зрителей?

В.З.: – Да. Некий сюжет придуман нами на два-три сезона вперёд, но конструирование театра – это не просто прийти и поставить ряд пьес. Нужно иметь внятную стратегию. Мы ограничиваемся не столько выбором артистов и даже не тем, что, как нам кажется, продастся или нет. Иногда театр идёт на определённый риск, зная, что это не очень прибыльная вещь, но ставить её необходимо, чтобы как-то о себе заявить.

Владимир Золотарь Фото: АиФ-Омск / Галина Кирюшина

omsk.aif.ru: И часто режиссёры размышляют о коммерческой составляющей культуры и ставят спектакли с прицелом на то, что всё это продастся зрителю?

В.З.: – Есть целая система ценностей,где большую роль играет тот факт, продастся это или нет. Но есть ещё масса моментов. Например, артист в определённом спектакле хорошо заиграл, и это развитие нужно поддерживать. Потому что часто зрители ходят в театр на конкретного артиста. Есть довольно узкий круг режиссёров, которые занимаются в театре экспериментами, так там вопросы о том, что продастся, а что нет, вообще не поднимаются. Но мы же не сумасшедшие люди, мы ставим спектакли для людей, и если зал пустой, то для нас это профессиональная неудача. Даже если 150 критиков напишут, что это шедевр и лучший спектакль десятилетия.

omsk.aif.ru: И что сегодня имеет шанс называться лучшим спектаклем десятилетия? Переосмысление классики? Эксперименты? Современные пьесы? Режиссёры в последние годы изощряются, как могут, пытаясь угодить зрителю.

В.З.: – Театр – жутко сиюминутная вещь. В отличие от кино, живописи или музыки, он никаким образом не остаётся зафиксированным. Да, можно посмотреть спектакль, снятый на плёнку, но это не сравнить с теми ощущениями, которые ты получаешь в зрительном зале. Получается, что от театра остаются только отзывы критиков и зрителей. И он, как нечто сиюминутное и эфемерное, должен наиболее остро реагировать на всё происходящее вокруг. Литература и музыка имеют гораздо больше права на замах в вечность. Классика – условное понятие. Любое произведение время делает классикой. У театра нет такой возможности, потому что время убивает театр. Что можно отнести к классике? Спектакли Мейерхольда? Да, здорово, но мы же их не видели. Вот в чём проблема. Актуальным может быть всё что угодно. Шекспир, который обращён в сегодняшний день и вдруг попадает в зрителя, во сто крат современней пьесы, написанной вчера талантливым драматургом.

Актёры будут репетировать даже ночами Фото: АиФ-Омск / Галина Кирюшина

Я в этом году был в жюри «Золотой Маски». Знаете, в жюри собираются представители самых разных театральных профессий, которые друг друга порой ненавидят. Но по общему суждению самым качественным спектаклем стала «Пристань» Римаса Туминаса в театре Вахтангова. «Золотая Маска» чуть не досталась спектаклю, который режиссёр затевал как юбилейный вечер театра! То, что обычно называют капустником. Но юбилейный вечер превратили в такой спектакль, с которым с большим трудом могли поспорить все остальные. Потому что он качественный. Сейчас «Пристань» идёт второй сезон в театре Вахтангова с переаншлагом. И в зале сидят не бабушки с дедушками, а дикое количество молодёжи, которая визжит, пищит и кричит «Браво!». Все 4 часа, пока идёт спектакль. По качеству театрального зрелища претензий нет, хотя это абсолютно традиционный театр, демонстрирующий почти умирающую театральную школу. Так что вопрос заключается не в актуальности, а в качестве.

Артист и акробат

omsk.aif.ru: – Владимир, Вам сейчас придётся работать с самой молодой труппой Омска, актёрам здесь от 18 до 25 лет. Вы какие-то особые задачи перед таким нестандартным для профессионального театра коллективом будете ставить?

В.З.: – Мы имеем молодую труппу, что очень важно. Здесь есть молодая энергия, которой не все коллективы могут похвастаться. Труппа очень разнородная, что бывает в любом профессиональном театре, но в нём нет балласта, так как театр слишком молодой. Хотя отмечу, что омская драма, наверное, тот редкий случай, где среди актёров нет балласта. В «ТОП-театре» есть большая дистанция между сильными и слабыми актёрами. Одна из моих главных задач – ликвидировать эту дистанцию. Чтобы актёры развивались в двух направлениях, чисто профессионально и чтобы спрос на них возрастал. Чтобы люди звонили в кассу, спрашивали, когда и в каком спектакле играет тот или иной человек? Нужно создавать узнаваемые лица, на которые ходит зритель.

omsk.aif.ru: Вот Вы говорите, что в театре представители разных профессий не очень-то уживаются друг с другом. И как быть? Искать компромиссы? Но как создавать спектакли, если его создатели друг с другом как кошка с собакой?

В.З.: – Театр – вещь человечная. Правда. Я завидую, когда режиссёры говорят, что артиста нужно любить, увлечься им настолько, чтобы захотеть что-то сделать для него. Но если мне человек неприятен, если неоткуда взять эту энергию? Мы же не табуретку собираем, а спектакли ставим, о человеческих вещах говорим. Один из моих учителей ушёл из театра в педагогику, будучи очень востребованным режиссёром. Он мотивировал это тем, что режиссёр – тяжёлая профессия. Потом мы как-то встретились с ним на одном семинаре, разговорились. Знаете, есть такая хорошая фраза режиссёра Некрошуса о том, что артист – это очень хороший человек и ещё немножко акробат. Мне всегда нравилась эта типично некрошусовская формулировка. Мы поводу этой фразы заспорили, и человек рассказал мне, почему всё-таки бросил театр.

ТОП-театр Фото: АиФ-Омск / Галина Кирюшина

В советское время он ставил в провинциальном театре спектакль. В одной из ролей у него был занят заслуженный артист, у которого все звания были потому, что он стукач, ходивший в местный ЦК и доносивший на всех. И человек мне говорит: «Я всё это знал, но однажды нам надо было встретиться и что-то обсудить. Мы пили чай с малиновым вареньем, говорили про духовность, о том, чему учим зрителя. И тогда я поймал себя на мысли, что мы сидим, пьем чай, жрём варенье, разговариваем о высоком, а передо мной сидит человек, и я знаю, что он – сволочь. И он знает, что я знаю, что он сволочь. А мы разговариваем. Меня подкосило. Это был мой последний спектакль в театре. Потому что я понял, что так будет всегда». Это гипертрофированный пример, но правда в том, что нам всегда будут попадаться сволочи, которым ты бы в нормальной жизни шею свернул, а с ним надо говорить о каких-то морально-нравственных уроках. Такие вещи рождают внутреннее враньё. И если ты будешь врать, то и спектакли будут получаться ненастоящими.

Репетировать ночами

omsk.aif.ru: – Работа в «ТОП-театре» не исключает того, что Вы будете уезжать и работать в других коллективах в качестве приглашённого режиссёра?

В.З.: – Нет, у меня есть старые долги, которые возникли ещё до истории с Омском. Но большую часть времени я, конечно, должен быть здесь. Театром нужно заниматься. Невозможно приезжать на недельку и смотреть, что сделано. Но и совсем не ставить спектакли в других городах невозможно, потому что это как в консервную банку себя погружать.

omsk.aif.ru: Так почему же Ваш первый спектакль омичи увидят только в марте следующего года?

В.З.: – Мы с трудом втиснули мою работу на март, потому что первая половина сезона так плотно свёрстана, что дай бог всё успеть. Ночами придётся репетировать, это я без шуток говорю. Началась работа над новым спектаклем, премьера которого уже в конце октября. А ещё скоро со спектаклем «Замёрзли» театр едет на фестиваль в Москву.

omsk.aif.ru: Вам не кажется, что в последнее время театры идут на поводу у зрителя, создавая тот продукт, который легче понять и осмыслить?

В.З.: – Мы должны создавать своего зрителя, а не наоборот. Потому что когда зритель создаёт театр, то это становится дешёвым эквивалентом эстрадного шоу. Потому что зритель создаёт группу «Блестящие», а потом группа «Блестящие» начинает создавать своего зрителя. Печальный процесс. Знаете, моя мама – театрал со стажем, в постперестроечные годы сходила на плохой спектакль по пьесе Шекспира. Я спрашиваю у неё: «Ну, как спектакль?». Она ответила: «Мне всегда казалось, что театр должен зрителя поднимать до уровня Шекспира, а не Шекспира опускать до уровня обывателя». И фраза была бы снобистской, если бы она принадлежала театральному человеку. Но это сказал зритель! Тот самый обыватель. И я надеюсь, что мы всё-таки будем сами влиять на зрителя и поднимать его до Шекспира.

Досье

Владимир Золотарь, родился в 1973 году в Ленинграде. В 1996 году окончил СПГАТИ. Основатель Санкт-Петербургского театра Михаила Чехова и один из соучредителей Союза Правых театров России. Был главным режиссёром Алтайского театра драмы им. Шукшина, Нижегородского ТЮЗа, Пермского театра. Номинант Национальной театральной премии «Золотая маска». В общей сложности осуществил более 30 постановок в театрах Уфы, Омска, Петрозаводска, Санкт-Петербурга, Москвы и Риги. Режиссёр зонг-оперы TOOD (рок-мюзикл с группой «Король и Шут»).

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно


Вопрос-ответ

Самое интересное в регионах