Матвей Нестерков, 15 лет, Омск
Диагноз: Первичный синдром удлиненного QT
Необходимо: 290 650 рублей на проведение видеоассистированной торакоскопической селективной левосторонней симпатэктомии.
У Матвея много планов на будущее, но для того, чтоб это будущее наступило, нужна операция на сердце.
Матвей Нестерков — с виду здоровый парень. У которого в любой момент может остановиться сердце.
Ему 15. Обожает бокс, болеет за Тайсона Фьюри. Самому ему на ринг нельзя. Если до конца года парню не прооперируют сердце, то и жить будет... нельзя. «Во время операции удалят синкопальный нерв и сердце перестанет бить тревогу, если Матвей, допустим, вовремя не выпьет таблетку». Мама парня Наталья Булычева сама врач, потому в деталях знает, как спасут Матвея московские хирурги. Слушая ее учащенное дыхание в трубке, сложно поверить, что сын ей не родной.
«Мы с мужем познакомились в детском саду, куда приводили своих детей. Я - сына от первого брака Женю, а Виталий — старшую дочку Сашу и совсем маленького Матвея, оставшихся на нем после смерти жены». С истории семьи Нестерковых хоть сценарий семейной романтической мелодрамы пиши. Она спешила, он подвез — и вот уже большая дружная семья. Трое детей. Не «его» и «мои», а «наши». Потом и четвертый появился, Тимофей. Все общие, родные и ее мамой все одинаково называть начали. И за всех у Натальи сердце болит.
Бывают женщины-матери. Им четверых дай — все в радость. И Наталья такая. «Муж звонит из командировки и спрашивает, где дети и почему дома так тихо. А мы сидим лепим, рисуем. Нам и соседи своих детей иногда приводили. Человек 5-6 соберется и я с ними вожусь. Тяжело? Нет».
Тяжело стало, когда заболел Матвей. В четыре года у мальчика начал падать слух. К семи врачи поставили 1 степень тугоухости, через пару лет - уже 4 степень. Ребенок какое-то время посещал специализированную школу для слабослышащих детей, пока Наталья не настояла на переводе в обычную общеобразовательную. Чуть позже сбой дало сердце мальчика.
Когда Нестерковы оформляли сыну инвалидность по слуху, сделали, как и положено, ЭКГ. Увидев пляшущую кардиограмму, врачи забили тревогу. И стало ясно, что это генетика — и уши, и моторчик, и присоединившиеся позже проблемы с почками. «У Матвея мама умерла в 34. Тоже сердце. И у дедушки по маминой линии та же болезнь», - распутывала Наталья этот клубок и тянула сына, насколько это позволяли возможности омской медицины.
Вообще-то очень сложно жить со слабым сердцем в городе, где нет аритмологов. Да и болезнь Матвея малоизученная и непредсказуемая. Нестерковым прописали пить таблетки по 4 раза в день, точно по часам. Забывчивость могла стоить мальчику жизни. Так они и жили, в ритме Матвеева сердца. А потом парень начал взрослеть. С пубертатом пришли головные боли и сердце снова забило тревогу. Парень начал терять сознание. Первый раз упал на кухне, на глазах у мамы. И она повезла его в Москву.
«В столице аритмологи поменяли нам лечение, назначили бета-блокаторы дважды в день и сказали, надо срочно на операцию. Сроки - до конца года», - говорит Наталья.
Стоимость жизни Матвея — 300 тысяч рублей. И от этого щемит сердце у нее самой. Слишком дорого это для дружной многодетной семьи, в которой в этом году сразу два выпускника — старшие дети Натальи и Виталия. «Матвей тоже выпускник - заканчивает 9 класс. Учится на 4-5, готовится поступать в медучилище», - рассказывает женщина о планах на долгую счастливую жизнь, до которой рукой подать. Если наши сердца будут стучать в унисон. Если мы все поможем Матвею.