- Там же жара сумасшедшая. Вы даже представить себе не можете. Земля - бетон. Песок обжигает. Днём +80.С, ночью +40.С. Но я нигде так не мёрз, как теми ночами в Афгане.
- Мне тогда только 19 лет исполнилось. А в Афгане как раз война началась. Мы войну в Союзе только по телевизору видели. Приехали в Кушку и поняли: ну попали! Там горит, здесь стреляет, и танки ездят. Огонь изо всех видов оружия! А нам всем тогда по 19 лет было. Понимаете? Забрали из дома пацанов, дали в руки автомат, сказали - стреляйте. Интернациональный долг. Родина не забудет. А ведь многим так и осталось навечно по 19.
Александр Жданов с той войны вернулся. Но Афганистан снится ему до сих пор. Уже 30 лет подряд.
Как я съел верблюда
- В Союзе тогда 1980 год начался. А мы с ребятами в cредневековье попали. XIV век на календаре. Восточное средневековье. Только без сказок о Шахерезаде. По улицам грязные, голодные афганские дети бегают. Кушать просят. Жалко их было. Отдашь им весь сухпаёк, а сам потом голодаешь. А там сухпаёк, смешно вспомнить, меньше чем в блокадном Ленинграде иждивенцам полагалось. Я на 30 килограммов за год войны похудел. Весил 42 кг. С водой дефицит страшный. С едой тоже. Разве что верблюда застрелим и съедим. Только... без хлеба. Почему? А откуда в Афганистане хлебу взяться? Так и жили. Среди постоянных выстрелов и афганцев. Они вообще своеобразный народ. 90% безграмотных. Промышленности никакой. Все поголовно верующие, за Аллаха с кремневым ружьём на танк шли. Ну вот что он со своим ружьём танку сделает? Но ведь всё равно идёт! Афганцев ведь никто никогда не побеждал. О какой революции в этой стране могла быть речь?
"Груз 200"
А в Союз между тем летели письма-"треугольники". Солдатская правда плохо уживалась со словом "цензура". Матери с ума сходили от неизвестности, читая скупое "жив-здоров". Потому что вместе с письмами летели и "чёрные тюльпаны". А на них пометка: "груз 200". Мальчишки в цинковых гробах - печальный символ 80-х. Советская пропаганда взахлёб рассказывала о подвигах армии в Афганистане. Уповали на "святой долг". И на то, что Родина не забудет. Только вот сермяжную правду той войны знали те 19-летние, которые в цинковых гробах. И те, которые после Афганистана годами не могли привыкнуть к мирной жизни. Без выстрелов, палящего солнца и гор.
- Но это не их вина, это надо пережить. На одном языке о войне я могу говорить только с ветеранами, - говорит Александр, - потому что они там были. И я там был. Мы вместе стреляли, понимаете? Нам жить хотелось.
Собирал мальчишек по частям